― Папа!
― Что? ― он улыбается. ― Была же, ― продолжает он, пожимая плечами, а затем кладет меню на стол. ― К тому же, вам двоим стоит научиться ладить между собой, если вы собираетесь работать вместе.
Это заявление заставляет меня выпрямиться на стуле.
― Работать вместе?
― Какого хрена? ― буквально кричит Саттон, сверкая глазами от возмущения.
Разделяю твои эмоции, крошка.
― Давайте определимся с заказом и перейдем к делу, ― произносит Фостер, сжимая наши руки, чтобы остудить обстановку. Затем он поворачивается ко мне и кивает в сторону моего стакана. ― Думаю, для сегодняшней встречи достаточно. Возьми себе что-нибудь перекусить, парень.
Заметно воодушевившись и рисовано улыбаясь, Саттон снова возвращается к меню. Она преисполнена уверенности, что только что опрокинула меня.
Для этого понадобится намного больше усилий, девочка.
***
Вот почему в такие моменты я предпочитаю воздерживаться от еды, ну или тяжелой еды, если быть точнее.
Макароны с сыром были крайне хреновой идеей. Ощущение, что я проглотил целую головку сыра и теперь она крутится в моем желудке, а в совокупности с выпитым виски это подобно пытке.
Меня мутит.
К тому же я готов вырубиться прямо за этим столом, уткнувшись лицом в свою же тарелку.
И эта отрыжка. Святые угодники. Бесконечная череда абсолютно неуместных позывов, которые мне приходится подавлять, потому что, не дай бог, я сделаю это в присутствии мисс Хорошие манеры, сидящей напротив. Это явно испортит ей настроение.
― Ты выглядишь так, словно тебе нужно вздремнуть.
― Ну, примерно в это время мне свойственно отходить ко сну, ― отвечаю я, демонстративно бросая взгляд на черные часы от Gucci на своей руке.
Фостер смеется, но Саттон, не проявляет никаких эмоций.
― Я не планирую вас особо задерживать, поэтому перейдем непосредственно к делу. Я назначил сегодняшнюю встречу, не только чтобы обсудить наши рабочие вопросы, Роарк, но и для того, чтобы поговорить о часах, которые ты должен.
― Какие еще часы? ― интересуется Саттон.
― Часы общественных работ, ― поясняет Фостер, прежде чем вновь вернуться ко мне. ― Ты не возражаешь, если я введу свою дочь в курс дела?
― Моя жизнь ― открытая книга, ― отмахиваюсь я.
И это действительно так. Мне плевать на то, что людям известно обо мне. Чем больше они знают, тем, в какой-то степени, лучше, потому что, возможно, тогда мне не придется доносить до них, что я не заинтересован в новых контактах и абсолютно удовлетворен, имея рядом лишь пару хороших друзей.
