Хопкинс-авеню продолжала уходить вперёд, Артур решил ещё немного проехать по ней, а потом оставить машину и начать прочёсывать лес. Субботнее утро очень подходило для таких занятий. И куда же он собирается прочёсывать лес? В какую сторону пойдёт знаменитый следопыт? Тут ответ казался весьма очевидным – на запад, в сторону Мосуонсикута.
Он миновал указатель на виноградник, проехал ещё километр и остановился. Кроме птичьих песен ничего слышно не было. Он надеялся, что его пистолет тоже никто не услышит. Кстати, о пистолете, куда он собирался его класть? Обычно он пользовался олимпийкой, где было два очень удобных глубоких кармана, но при такой жаре надевать её поверх майки не хотелось, но другого выбора у него не оставалось, ибо карманы в джинсах не очень подходили для этой цели.
Из пассажирского сидения он достал глушитель, пистолет, а вот перчатки надевать не стал. Олимпийка при такой погоде не очень-то уместна, а вот кожаные перчатки совершенно лишние. В тот раз эта двинутая зоофилка Уолш что-то заподозрила, да и старуха на остановке прикопалась к его перчаткам. Поэтому сегодня они останутся здесь. Трогать вещи великого плагиатора он не собирался.
Судьба сегодня переменчива и поворачивалась к нему самыми разными сторонами: сначала Картеры решили уехать из дома, потом его остановил полицейский и он потерял фургон, затем чудесным образом фургон нашёлся и довёл его до этого места. Его день напоминал весы, раскачивающиеся от плохого к хорошему.
Он разложил снаряжение по карманам олимпийки, но пока что не стал её надевать. Артур знал, что двигаться следует в западном направлении, но как это соблюсти на местности? Он пересёк дорогу и углубился в древесную тень. Чем-то это напоминало отступление из дома чокнутой зоофилки, только там он шёл в полной темноте, и время стремительно поджимало. Здесь же ничто не мешало ему засматриваться на игру света, пробивающегося сквозь кроны деревьев, он перепрыгнул несколько поваленных стволов, густо обросших мхом, обошёл небольшой овражек. Иной раз ему приходилось напоминать себе, зачем он пришёл в этот лес.
Через двадцать минут он вышел на тропу, по которой, судя по отпечаткам, недавно проехала машина. Прямо перед ним плескались такие прохладные воды Мосуонсикота, но обнаруженная тропа сразу выбила из его головы сентиментальную дурь. Артуру хотелось, чтобы эти следы принадлежали фургону Картеров, и что-то в нём подсказывало, что так оно на деле и окажется. С тех пор, как он свернул на Хопкинс-авеню, ему не встретилось ни единой машины. Эта часть Америки всецело принадлежала только ему.
