– Это что, выходит, – сосед пытался перекричать гремящие колесики чемодана, – биологическое оружие?
– Ну, это вы загнули, – Психовский прищурился от яркого солнца, когда они вышли из аэропорта. – Скорее, элементарные меры предосторожности. Ну, элементарные для них.
– А вам, кстати, куда?
– Что? – Психовский перемялся на ногах. – Ах. Ну, мне бы свериться с навигатором…
– Вообще, раз уж вы сюда прилетели, посоветую вам одно местечко. Сам бы туда рванул, но, увы, мне совсем в другую сторону, – мужчина поправил очки, которые то и дело пытались сбежать с его упитанного лица. – Есть тут такое кафе, «Душистый персик», называется. Там передохнуть можно – заодно, разберетесь с маршрутом. Там ловит лучше.
Грецион последний раз тыкнул пальцем в барахлящий смартфон, потом посмотрел на своего собеседника, потом – на маячащий пламенный шар вдали.
На секунду ему почудилось, будто бы с неба падают маленькие снежинки.
– Песчаная буря? – уточнил он.
– Да вроде нет, – пожал плечами мужчина в очках.
– Ладно, поделитесь-ка адресом этого персика…
С этими словами Грецион Психовский повернул кепку козырьком на бок.
Жест, придающий пафос любому событию.
Сирануш возилась около столика, который запретила занимать даже завсегдатаям. Там уже стояла пиала с фруктами и кальян.
– Что, опять Рахат? – обронил кто-то.
– Ай-яй, нет, Рахат сейчас очень занят своим туризмом. Просто у меня предчувствие, что скоро придет один гость…
Она сунула руки в карманы халата и скрылась за фиолетовой шторкой, на секунду окутавшись некой мистической дымкой, сплетенной из запутавшихся солнечных лучей.
В этот самый момент внутрь «Душистого персика» вошел Психовский, вытирая выступающий со лба пот и скидывая с плеч набитый портфель. Грецион сделал глубокий вдох, наконец-то оказавшись в прохладном месте, и тут же закашлялся от вьющихся змеями паров кальяна.
– Да, – откашлялся он. – Видимо, не надо было слушать господина очкарика. Но тут хотя бы ловит сеть…
– Ах, а вот и вы, – раздался голос в голе у профессора. Хотя, при внимательном рассмотрении заведения, становилось ясно, что голос звучал просто из-за фиолетовой шторки. Но глаза Психовского прыгали, как мартовские зайцы – по кочкам, по кочкам и в ямку…
– Прошу прощения? – Грецион решил шагать на голос. После пары-тройки шагов, он наконец-то успокоился – бабушка Сирануш явила себя миру. Ну, по крайней мере, глазам профессора.
– Присаживайся, – видимо, разницы между «ты» и «вы» для Сирануш не существовало. В ее возрасте это более, чем простительно.
