Рондо на тему любви. Ради счастья, ради нашего, если мы хотим его… Любовь стоит того, чтобы ждать | страница 28

В Кенсингтонском саду поздоровались с маленьким озорником Питером Пеном; попытались посчитать сказочных персонажей, выглядывающих из складок коры тысячелетнего «эльфийского дуба»; как дети, радовались прохладе ручья на детской площадке принцессы Дианы. В Голландском парке Миле больше всего понравился уголок умиротворения – Японский сад. Она так и не поняла, что в нём было голландского? Разве что розарий? Так розы не бренд Голландии, там же царство тюльпанов. И потом, розарий в парке Регента, был на порядок красивее, да и больше. Но дольше всего, до самого вечера, они задержались в Сент-Джеймс парке. Погуляли среди цветников (Господи, боже мой! Напихали какой-то сорной травы, а ведь красиво как! Глаз не оторвать!), а потом развалились на лежаках, разбросанных без всякой системы на лужайках (правда, как оказалось, платных), и там провалялись, пока не погасло солнышко, болтая о чём-то не существенном, но, в тоже время, очень значимом для обоих, замолкая на полуслове, и возвращаясь к разговору с середины фразы…

13

Утомлённый любовью, Виктор быстро заснул, а Миле не спалось. Было до одури страшно, что на этом и закончится её коротенькое счастье. Не смог Виктор поделиться с Милой своей уверенностью, что их любовь дальше будет только расцветать, что это начало, а не конец. А её чем дальше, тем больше терзала мысль – что бы было, если бы они тогда, давно, тринадцать лет назад, поженились? Построил бы Виктор похожий красавец-небоскрёб, оставшись в Москве? Выступала бы она на лучших площадках мира с лучшими оркестрами и дирижёрами, став его женой? И это их обоюдное одиночество, не является ли оно платой за их жизненный успех? И что потребует судьба за их любовь? Какую пожнёт жертву, если они останутся вместе?

14

Мила бесцельно брела по городу. Нет, цель была! Несомненно, была. Но какая? Как её найти в этом тягучем мареве?

А-а-а! Вот же он! Небоскрёб! Он и есть её цель. Мила задрала голову вверх – здание из стекла ибетона было таким высоким, что его верхушка скрывалась, таяла в сгущающемся тумане. «Бред! –

подумала Мила, – В Лондоне уже давно нет туманов!»

В холле обнаружился только один лифт, к которому выстроилась очередь. «Странно, такое огромное здание и один лифт. А если сломается?» В кабинке лифта Мила оказалась вдвоём с элегантной женщиной. Она строго и неприязненно смотрела на Милу. Оно и понятно – пышная юбка платья Милы нежного цвета фуксии, как она ни старалась прижать её к себе, заняла почти всё пространство лифта.