– Вы не принимали тиморакс несколько дней. Это естественная реакция на ваше безрассудство, не более, – отозвалась Мелоди, поджав губы.
Она потянулась к пачке сигарет, оставленной на столе открытой.
– У вас есть дети, мисс… капитан Сприн?
Поуп не собирался переходить на личные вопросы и тут же пожалел, сказав это.
Женщина на какой-то миг замерла, передумав курить, и вместо этого задумчиво постучала по пачке.
– Нет, мистер Поуп. К чему эти вопросы?
– Возможно, вы поняли бы, что я хотел сказать, – мужчина откинулся на спинку, коснулся век у переносицы и крепко зажмурился, словно это могло перенести его в свою квартиру безо всех проблем. – Я долго вспоминал, как же это называется. Многие слова пришли в негодность, правда? Мы многое просто вычеркнули из школьной и университетской программы, чтобы ни у кого не возникало нелепых вопросов «а что это?». Нет такого слова, нет вопроса, нет необходимости объяснять то, что, по сути, незаконно, верно? Воображение! Я вспомнил. Воображение заставляло людей ставить себя на место других, думать о том, что могло бы быть, если бы то и это. Оно помогало творить, создавать прекрасные произведения искусства. Музеи все еще хранят отголоски прошлого, все эти скульптуры, картины… Результаты работ древнейших архитекторов, которые со скудным инвентарем оставляли след в истории на многие века вперед. Сейчас 4-д принтер без нашего участия способен сделать все, что угодно. А литература? Не то, что можно сейчас найти, все эти бесчисленные инструкции, многотомные пояснения к Конституции, информативные сводки новостей, перечни рекордов среди производственных отраслей и выдающихся деятелей. Все, что считалось классикой в начале двадцатого века – Герман Мелвилл, Филлип Дик, Достоевский…
– Только не говорите, что читали Достоевского, – скептически хмыкнула Сприн.
– Нет, я… а к черту. Я натыкался в сети на краткие обзоры.
Конечно же, нет. Подобная литература обрела статус запрещенной и была ликвидирована, как в бумажном, так и в электронном виде еще до его рождения. Библиотеки в сети оскудели, резко лишившись большей части своей базы данных. Каждый год к ним прибавляется новая, разрешенная продукция, но этот прирост не достиг и пяти процентов от прежнего объема. Книги в бумажном переплете просто жгли. Миллионы гигантских курганов из книг, заживо съедаемых пламенем. Ходили слухи, что в год конечной Реформации вся страна на долгие месяцы превратилась в пепелище, став кошмаром Бредбери наяву. Черный дождь из воды и пепла лил с неба, вынуждая людей больше времени проводить в бетонных стенах жилищ и рабочих мест. Поуп прежде слыхал о том, как некие безумцы организовывали тайные перевозки – фуры, битком набитые книгами, поезда, машинисты которых ушли в самоволку с компанией таких же
