или
«продам», но ничего подобного не обнаружил. Наверное, это аварийное здание и оно дожидается своей очереди на капитальный ремонт, решил мужчина, поднимаясь по лестнице.
На крыше к его приходу уже собралось приличное количество людей – около тридцати совершенно незнакомых лиц. Они сновали меж перегородок, набирая в маленькие пластиковые стаканы кипяток из подготовленных организатором термосов, бросали настороженные взгляды вокруг себя и стремились поскорее, ни с кем не заговаривая, занять место перед растянутым белым полотном. Пластиковые стулья разных форм и цвета были расставлены рядами напротив него. Еще дальше находился некий агрегат, освещавший собой полотно. Проектор. На подобной технике в прошлом крутили кинофильмы, и Поуп нашел это интересным решением, впрочем, как и выбор места для уличного кинотеатра.
Отсюда, с крыши, открывался такой вид, что мужчина поневоле ощутил себя муравьем, забравшимся на самую верхнюю ветку и увидавшим мир таким, каким никогда прежде не видел. Со всех сторон, насколько хватало глаз, его окружал сверкающий мегаполис. Игры тени и света, опутавшего весь город подобно гигантской корневой системе, столь яркой, что невольно слепила. Бесконечный урбанизированный лес из бетона, железа и стекла, в котором ежедневно толклись миллионы человеческих существ, так же как и он. Никогда не поднимавших взгляд к самому небу. Никогда не помышлявших забраться так высоко, что этот лес покажется равниной, ершистой и игольчатой, испещренной резкими склонами и впадинами, пустотами меж сросшихся телами зданий и безднами, ведущими вниз.
От осознания подобной картины захватывало дух. Поуп пытался вспомнить, есть ли подобное чувство среди запрещенных, но никак не мог подобрать синоним. Не страх, иначе древнейший инстинкт, так успешно подавляемый тимораксом, приказал бы держаться подальше от края. Совершенно некстати в голове возник образ ремонтника, единственный, каким он его запомнил – лежащим на капоте со свернутой шеей. Страх высоты, возможно, заставил бы его проверить крепления, прежде чем лезть на леса, или купить новую страховку взамен износившейся старой. Сколь мизерная оплошность стоила жизни человеку, которого ждали дома?
Поуп шумно выдохнул, пытаясь отмахнуться от назойливых мыслей. Большая часть стульев уже была занята зрителями, а по лестнице на крышу прибывали все новые. Мужчина отвлекся, разглядывая их, отчего-то прятавших лица, когда перед глазами возник худощавый человек и взял его за плечи
