– Брат… – пробормотал Корсаков. – Это многое объясняет. Только Красовский не убийца, по крайней мере – не главный.
– Но кто тогда? – вскричал Постольский.
– Белов, – с тяжелым сердцем ответил Корсаков.
В комнате Корсакова их встретили настороженные юнкера, рассевшиеся по углам – кто на кровати, кто на стуле, кто на подоконнике. Старшие офицеры отсутствовали.
– Где Белов и Красовский? – рявкнул Владимир.
– Ушли, – ответил Карпов. – Сразу после ротмистра. Вахмистр зачем-то вызвал доктора Красовского, но с тех пор они не возвращались.
– Черт! – выругался Корсаков. Он молитвенно сложил руки у рта и начал нервно расхаживать по комнате. – Если они успеют… Если они успеют… – он резко остановился, придя к какому-то решению, и ткнул пальцем в Чагина. – Ротмистр! От вас зависит безопасность кадетов! Убедитесь, что они не сделают ни шага из этой комнаты, и сами оставайтесь с ними! Заприте дверь! Открывайте только, если вернусь я или поручик Постольский. Если явятся Белов и Красовский… – он задумался. – То лучше стреляйте в них через дверь!
– Но… – начал было Чагин.
– Сейчас не время! – остановил его Владимир. – Я не имею права вам приказывать, поэтому прошу… Нет, умоляю! Сделайте так, как я сказал. Хорошо?
Ротмистр смерил его недоверчивым взглядом, но затем кивнул и молодцевато отрапортовал:
– Будет исполнено! Дверь запереть, юнкеров не выпускать, Белова и Красовского не пускать!
– Спасибо! – прочувственно сказал Корсаков и одобрительно хлопнул Чагина по плечу. На секунду у него перед глазами мелькнула очередная вспышка чужой памяти. Юнкерская спальня, утро. Вытянувшийся по струнке Свойский, оставшийся один в училище.
– Господин Свойский, – говорит Чагин, из глаз которого Владимир смотрит на мир. – О чем вас спросил юнкер Зернов?
– Что… – Свойский осекся. – Что есть прогресс, Ваше Благородие!
– Запоминайте, Свойский: «Прогресс есть константная эксибиция секулярных новаторов тенденции коминерации индивидуумов». А лучше запишите и зазубрите! Понятно?
– Так точно!
– То-то же! О том, что я вам помог – тссс! Но если Зернов скажет, что вы ответили неправильно – потом доложите мне!
– Спасибо! – отвечает тронутый юнкер.
– Выше нос, Свойский, – усмехается ротмистр. – Не посрамите честь воспитанника Дмитриевского училища. В 12 жду на занятиях!
Видение закончилось. Корсаков задержал руку на плече Чагина, ища нужные слова:
– Вы хороший человек, ротмистр! – наконец сказал он. – Берегите себя и юнкеров. Павел! За мной!
