Едва ли сердечный приступ не получаю и готовлюсь слечь рядом с пострадавшим мелким, но замираю в паре шагов от детей. Беру себя в руки, еще раз медленно и внимательно скольжу взглядом по обоим, уделяя внимание не общей картине, а деталям.
Нарочито вальяжно подхожу к лежащему «без чувств» близнецу, опираюсь бедром об стол рядом с ним. Смотрю сверху вниз, хмыкаю и откашливаюсь.
Беру из коробки бортик пиццы, приседаю и небрежно провожу им по щеке пацана, залитой кетчупом (а это именно он и есть).
Откусываю кусок, параллельно сканируя взглядом «кровавого мальчика». Он задерживает дыхание, не позволяет себе даже шелохнуться. Продолжает играть. И только легкие подрагивания век выдают его истинное состояние. Хорош артист, но вместо Оскара его ждет нагоняй.
- Ну, что я могу сказать, Илья, - поднимаю взгляд на «плачущего» близнеца и улыбаюсь ему ехидно. - Раз Сашу мы «потеряли», то убирать здесь все и вымывать придется тебе одному.
Рывком встаю на ноги, оттряхиваю ладони и нахожу в пакетах салфетки: пацанам они понадобятся, особенно «павшему» в неравном бою с кетчупом.
- Са-аша, вставай! – возмущенно топает ногой «рыдающий» мальчик, а я еле сдерживаю победный клич: угадал, кто из них кто. - Чего я один должен? Вообще-то твоя идея!
- Блин, Илья! Ты быстро сдался, – нехотя поднимается Саша и, помедлив, все же принимает из моих рук салфетки.
Избегая прямого зрительного контакта, лихорадочно стирает с себя «грим». Бурчит что-то под нос и мрачно зыркает на брата. Илья фыркает возмущенно, разворачивается и оставляет Сашу отдуваться одного. По пути виновато смотрит на меня и вздыхает.
Примирительно подмигиваю мелкому, на что он смущенно улыбается, а после - прошмыгивает в гостиную. Как Илья сейчас на Дану похож. Невероятно просто!
Перевожу взгляд на Сашу, но тот – кремень. Упертый, вредный, не собирается просить прощения. Наоборот, демонстративно вытаскивает салфетки и вытирает соус со стола. Назло мне делает себе же хуже. Смешной. Но пусть.
Я лишь пожимаю плечами и молча следую за Ильей.
- Мультики? – предлагаю ему, а сам ищу на диване пульт.
- А можно? – с надеждой в синих глазенках уточняет мальчишка.
«Сегодня вам все можно! – вопит мой измученный мозг. – Лишь бы больше шалостей не выдумывали»
- Так, а чем вы обычно занимаетесь в это время? – говорю серьезно, пытаясь держать лицо.
- Ну, у нас счет, алфавит, - перечисляет Илья.
- И английский, - с неприкрытым хвастовством кричит из кухни Саша.
