Худощавый мужчина средних лет изучает нас обоих поверх очков, жестом указывает на стул напротив, а потом обращается к медсестре:
— Валентина, передайте мне историю Шевченко, — называет нашу фамилию, отчего все внутри холодеет.
Принимает из рук женщины документы, пролистывает их, восстанавливая в памяти анамнез. Но почему-то меня не покидает ощущение, что он просто тянет время. Мы с мужем — «постоянные клиенты» здесь, вряд ли нас можно забыть.
Андреев исподлобья поглядывает на Глеба, а потом обращается ко мне:
— Проходите, готовьтесь к узи, — расплывается в дежурной улыбке, кивая в сторону ширмы, а сам бросает строгий взгляд на медсестру. — Валентина, спуститесь в лабораторию, заберите результаты анализов Ивановых и Оскоминых. Они должны быть готовы.
Понятия не имею, о ком он говорит. Судя по всему, имеет ввиду следующих своих пациентов. Валентина медлит и теряется, откашливается недоуменно, а после — все же решается возразить.
— Я могу позже это сделать. У нас же «окно» после Шевченко.
— Валентина! — повышает голос.
Медсестра спохватывается и молниеносно покидает кабинет.
Тем временем я скрываюсь в соседнем помещении, вход в которое отделен той самой злосчастной ширмой, и готовлюсь к узи. Слышу шум воды, сквозь который доносятся перешептывания. И тут же отмахиваюсь: показалось. Андреев лишь моет и дезинфицирует руки перед тем, как принять меня.
Узи проходит быстро и… молча. Врач не произносит ни слова, ничего не комментирует, а лишь хмыкает время от времени. Пытаюсь абстрагироваться, побороть страх, что сжимает мои легкие, но тщетно.
Проведя процедуру, врач оставляет все без комментариев. Лишь когда мы возвращаемся в кабинет, он заявляет:
— Так-с, все хорошо. Десять хорошеньких яйцеклеток, ждем, пока дозреют. И готовим вас к пункции. Узи каждый день, — пишет что-то и попутно комментирует. — Так, и гормоны соответствующие добавляем. Да вы и так все знаете. Протокол, наверное, наизусть выучили, — усмехается врач.
От его небрежно оброненной фразы мне становится больно. Я действительно знаю все тонкости и короткого, и длинного протоков ЭКО. Однако отдала бы все на свете, лишь бы не появляться больше в этой клинике. Вместо этого хочется быть беззаботной беременной, чувствовать, как внутри меня развивается маленькая жизнь. Чтобы в один прекрасный день взять на руки крохотный пищащий комочек — и посвятить ему всю себя без остатка.
Думаю, я могла бы стать неплохой мамой…
Могла бы… Если бы не диагноз: бесплодие смешанного генеза.
