— Так, давайте сначала поедим! — грозно говорю я, прерывая грядущую баталию, и хлопаю ладонью по столу.
Маня качается на качелях, которые нам недавно принесли и собрали работники консьерж-службы, грызет яблоко и с интересом за нами наблюдает.
— Прости, Арь, — кается Ник.
Он-то меня знает, а вот Шип молчит и не спешит просить прощения.
— И ещё. Попрошу вас сбавить обороты. Вы можете напугать Маняшу, — добавляю и демонстративно накладываю себе в тарелку салат.
Но призвать конфликтующие стороны к миру мне не очень хорошо удаётся.
Парни говорят тише и вроде даже тон стараются смягчить, но суть от этого не меняется.
— С какого ты раскомандовался? — уточняет Ник, однако пару баклажанов в тарелку к пасте перекладывает — боится моего гнева. — Меня, помимо прочего, вообще-то очень заботит судьба Арины. Ты сейчас пытаешься выдавить меня из жизни двух моих родных девочек — не выйдет!
— Не волнуйся. Я смогу позаботиться и о своей дочери, — «своей» Артур выделяет голосом, — и её матери. Девочки не будут ни в чем знать нужды.
— А за это что? Диктат и золотая клетка? — не сдаётся Никита.
Да-да! Вот именно это волнует и меня.
— Что за бред ты несёшь?
— И что, прям позволишь Арине налаживать личную жизнь? Может, мужиков в квартиру ей тоже водить можно будет, скажешь? — насмешливо интересуется друг.
Шип мрачнеет на глазах и даже вилку сжимает так, что она становится похожей на холодное оружие. А я от растерянности с шумом втягиваю в себя макаронину. Какие мужики, блин, Ник?! О чём ты?! Рассуждая про личную жизнь, мне никогда и в голову не приходила мысль привести мужчину в этот клубный дом и квартиру Шипинского! Офигеть помощничек!
— Своей личной жизнью занимайся, — отвечает ему Артур, чуть ли не рыча, — а мы с Ариной сами обсудим кого, когда и куда приводить. Меня интересует, какие ты конкретно имеешь возражения против моего плана?
Никита не может так быстро найти аргументов против, но и соглашаться с Шипинским ему не хочется. Они как два барана, которые встретились на узком мостике и не хотят уступать друг другу дорогу.
— Я не имею детей, о которых не знаю, — кидает от бессилия друг в попытке задеть оппонента, и мне хочется закрыть лицо руками.
Зачем? Ну зачем он об этом?
— Уверен? С твоей-то похотливой натурой…
Так, хватит. Кладу приборы и опять вмешиваюсь:
— Нормальный у тебя план, Артур, меня все устраивает, — говорю, глядя в глаза Шипу предельно серьёзно, — но я поеду с Никитой держать отчёт перед его родственниками. Все же я тоже им лгала.
