– Подожди меня здесь, – голос просел, и я откашлялся, – сейчас принесу поесть. Повязку не снимай. Нельзя. Я скоро.
Стараясь вернуться как можно быстрее, рванул к двери.
– Стой! Возьми шкатулку.
Не ожидавший такого предложения, затормозил ошеломлённо уставясь на неё.
– Почему? – прохрипел я, голос не слушался, а в голове была пустота.
– Не знаю, – быстро заговорила она, – просто чувствую, что так будет правильно, – и протянула её мне.
Благоговейно опустившись на одно колено перед ней, принял дар Жизни и Любви. Отставив его в сторону, неуклюже поцеловал её ладони. Ощущая неловкость, заторопился.
– Я сейчас, – и выскочил из комнаты.
Ураганом проносясь по хозяйским закромам, накладывал на поднос хлеба, холодной буженины, сыра, фруктов и сока. Взломав замок на шкафу со сладостями, взял несколько пирожных. Друг простит, и поспешил назад. Душа пела. Я буквально на крыльях летел к этой удивительной девчонке. Радостно распахнув дверь, замер.
Он стоял в центре комнаты крепко держа перед собой малышку. Его глефа недвусмысленно была прижата к её горлу, а ледяной взгляд сверлил меня.
– Отдай шкатулку или я убью её, – безжизненный голос отдался болью в моём сердце.
Девочка, когда ты стала настолько мне дорога, что ради тебя я готов забыть о себе? Моя глефа осталась стоять в углу комнаты, когда я ушёл за обедом для нас. И теперь я не мог воспользоваться ей, боясь задеть и ранить моё чудо. Подойдя к кровати и сгрузив на неё поднос, поднял шкатулку. Встав перед ним и протянув шкатулку, попросил:
– Отпусти смертную, и я добровольно отдам тебе дар.
Два действия слились в одно: он отпихнул девушку от себя мне в объятия, и выхватил шкатулку из моих рук. Крутанувшись и крепко держа в объятиях своё испуганное чудо, я прикрыл её своей спиной, готовясь принять удар глефы на себя. Но его не последовало, а по комнате пролетел ветер перехода. Силён! Из чужого закрытого замка с такой лёгкостью открывать портал! Я, наверное, так бы не смог. Но зависти не было, была простая констатация факта. Вдруг девчонка всхлипнула, содрогнувшись в моих руках, и я перепугался.
– Ты чего? – развернув её к себе лихорадочно стал ощупывать. – Где болит? Что он тебе сделал?
– Ничего, – и разревелась. – Я хотела тебе эту шкатулку отда-а-а-ть, а теперь он её забра-а-а-л, – из-под платка текли горячие слезы.
Вздохнув от облегчения, что с девчонкой всё в порядке, содрал повязку с её глаз. Уткнув её лицом в свою грудь, тихо укачивал в своих руках.
