Я не знал тогда, что Ваське не суждено было стать таким славным лидером. Ему была суждена короткая жизнь с трагическим концом. Ближайшей осенью мы уехали в село Выдриха Верх-Убинского района Восточно-Казахстанской области и оставили своих коз в Усть-Каменогорске. Попечение нашей родственницы оказалось ненадёжным. Она запирала коз на ночь в сарае, где на стене висели заготовленные мною на зиму веники зелёных засушенных берёзовых веток. Тут-то и погубил Ваську его неуёмный характер. Он полез ночью к веткам, карабкаясь копытцами по проволочной сетке тяжёлой железной кровати, стоявшей у стены под вениками, и опрокинул её на себя. Она скрутила сеткой его шею с только что прорезавшимися рожками. Утром его нашли под сеткой мёртвым. Когда я узнал об этом в Выдрихе, сдавило горло: зря я так сурово наказывал беднягу за его беззаветный энтузиазм, ведь эти листочки были единственной радостью в его коротенькой жизни.
Лучшее пастбище для моих коз – это плацдарм колхозной техники, расположенный за конюшней. Десятки сельхозорудий – плуги, бороны, жатки и тому подобное – поставлены рядами под открытым небом. «Их моют дожди, засыпает их пыль, и ветер волнует над ними ковыль», – вспоминаются строки из «Песни о вещем Олеге». Замечательные орудия заводского производства уже покрываются ржавчиной, но ещё можно прочитать отлитые на металле буквы: «Универсал» – и другие такие же непонятные слова. Между колёсами и рамами уже тянутся вверх сорняки – голубовато-зелёные листья мочала, колючие тёмно-зелёные стволики репейника с розово-фиолетовыми огоньками цветов. Всё это мои умные козы не едят, зато блаженствуют в молодых кустах, наступающих со всех сторон на это кладбище техники. Зачем орудия свезены сюда, что будет с ними дальше? Неясно, но пока можно представить их как части космических ракет. Сажусь в жёсткое железное сиденье, согретое утренним солнцем. Тяну на себя длинные рычаги, отчего возле меня начинается какой-то треск и щёлканье. Не услышали бы это в конюшне. А моя ракета взлетает в небо, и вот уже оно становится чёрно-синим, как это описано в жюль-верновской книге «Из пушки на Луну» и в беляевской «Звезде КЭЦ». А что, если лететь дальше? Дальше планет – Юпитера, Сатурна?.. От Фламмариона я знаю, что далеко за ними – звёзды. Но если лететь к ним, понадобится много лет. Значит, ракету надо будет постоянно достраивать уже в пути, и она начнёт превращаться в большой, многоэтажный город. Люди будут рождаться там, долго жить, а потом… умирать. А куда их тогда девать? Их нельзя просто выставлять наружу, в космос, тогда они будут лететь рядом с ракетой, как мёртвая собака, выброшенная из снаряда по дороге на Луну у Жюль Верна. Да, вот что! Надо будет разгонять их куда-нибудь в сторону, чтобы они не заслоняли свет далёких звёзд. А космос большой, в нём всё уместится. Но молодые поколения будут помнить своих улетевших навсегда отцов, дедов и прадедов – в длинных коридорах между иллюминаторами будут висеть их портреты. Дети будут рассаживаться напротив и слушать рассказы учителей о славных делах предков.
