Дома всё так же уныло пела о Васиньке старуха. «Чего же она ела-то?» – подумал я, осматривая пустой стол. Люся тоже выглядела скучновато. «Подождём маму», – сказала она.
Вспоминая позже эти дни, я удивлялся, отчего у старушки была такая охальная колыбельная: поросёнка Васеньку при строительстве моста крестят, окуная в реку, отчего он тонет, но это не вызывает жалости; как бы воскреснув, он снова запевает о себе. Неужели антирелигиозная пропаганда имела успех даже среди стариков? Но тогда что же они не выкинули иконы? Скорее всего, старушка не придавала глубокого смысла своей песне, а тихо радовалась, что песня так хорошо сложилась, что удобно поётся. А разве больше смысла в наших современных «хитах»? Они удобно поются, и слушатель радостно аплодирует исполнителю, поющему о современном Васеньке.
Через несколько дней приветливая тётя Тася подъехала к своей избе на телеге, и мы снова загрузили немудрёный скарб. Хорошо, ехать было близко – мы вернулись на знакомый двор правления и разгрузились у правой избы. Она была высокая, сложенная из, один к одному, толстенных брёвен. Шесть широких окон с крупными стёклами, высокое крыльцо с небольшими сенцами. Две женщины из правления ввели нас в избу. «В передней селитесь, в красной правление заседает. Но это редко, вам тут хорошо будет». Ещё бы не хорошо! Изба разделена перегородкой на две части; в передней, слева у двери, огромная русская печь лицом внутрь избы. Справа у входа огромный же сундук, а посреди стол с массивными табуретками вокруг. Одно окно в стене слева освещает предпечье, а два других глядят на высокие тополя, отделяющие соседний двор. Под этими окнами вдоль стены широкая могучая лавка. Высокие стены из струганого дерева содержат чистый и прохладный воздух. И ни одного таракана! И всё это нам?! Вот это жильё, да это же дворец! Справа, в лёгкой переборке, не доходящей до потолка, проём прикрыт холщовой занавеской. За ней длиннющий стол во всю длину красной половины. Да… о таком жилье только мечтать! Перетаскиваем со двора пожитки и начинаем раскладываться. Конечно, постель будет на печке. Как на такую высоту забираться? Сначала на лавку, вмурованную в печь, затем ногами в боковые нишки, и вот ты уже почти под потолком, озираешься, как орёл, сидящий на вершине. Красота. Двор тоже чистый и просторный – никаких сараюшек, коровника, сеновала. Как это хозяева без них обходятся, впрочем, хозяев-то никаких нет. Наверно, были, но сейчас – их нет. Нет и летней печки, так что я тотчас начинаю сооружать таганок, тащу камни и выкладываю на траве посреди двора. Собираю у изгороди палки-щепки, и вот уже задымило. Двор начинает оживать. Вода из арыка рядом, котелок закипает.
