Я, конечно, их понимаю. Но я уже видела короля, и он не дал меня сжечь. Поверил, что я его не травила. И потом — он ведь сам, наверное, этот «День правды» придумал? Значит, сможет справедливость восстановить! Может, он просто не знает, что тут творится. Тоже мне…король!
— Ну, не чудовище же он, — стала я спорить с оборотнем. — Должен понимать, что людей травить не годится. Где это видано — взять и выпустить чуму? — спросила, и приготовилась слушать — интересно, что тут о короле думают.
Вдруг поняла, что даже имени огнеглазого не знаю. Ночь провели вместе. Встретили рассвет. Снова вспомнила пурпурную ткань, цветами вышитую, и солнце, что бьётся сквозь щель…
— У нас хороший король, — заявила Лия, опередив остальных. — Он мир заключил.
— С ведьмами, — согласилась травница. — И теперь ведьм нельзя хватать только лишь потому, что она — ведьма.
— Аристократов, тех, что заговор против него затеяли, как старый король умер — казнил, — пробормотал оборотень, при этом было не совсем понятно — согласен волк с королём или нет.
— Так или иначе, — я сделала глоток травяного, терпкого чая — удивительно вкусного. — Мири надо помочь.
— Силы в тебе много, — травница посмотрела на меня долгим, пытливым взглядом.
— Знаний нет, — пожаловалась я. — Силу чувствую, а что делать — не знаю. Мне бы у ведьмы поучиться…
— У ведьмы?! — Лия закатила глаза, а оборотень тихо рассмеялся.
— Ишь, чего удумала, — волк вытер рукавом набежавшие от смеха слёзы. — У ведьмы! Где ж ты её возьмёшь, ведьму? В Чёрном лесу?
— Можно попробовать, — пожала я плечами.
А что? Один раз мы с ним уже поговорили. И он мне помог. Не такой уж он и страшный, этот Чёрный лес.
Вдруг оборотень с силой втянул в себя воздух и прошептал:
— Явился… толстяк!
— Кто? — не поняла я.
— Есть тут один, — нахмурился оборотень. — Лия — иди, встреть, да заговори ему зубы! А вы, — он бросил на меня и травницу быстрый взгляд, — схоронитесь где-нибудь. Айда через чёрный ход — нечего тут нашу ведьму всем показывать! Кара, пусть пока у тебя побудет.
— Пойдём, дочка, — Кара (я впервые услышала, как зовут эту женщину с огромной корзинкой сушёных трав), поднялась и потянула меня за рукав. — Пойдём, поможешь мне корзинку донести, тяжёлая!
Мы выскочили с чёрного хода и помчались по улочке. Дело, конечно, было вовсе не в корзинке — Кара сама её несла. Сил у старушки было, больше моего! Добежали до конца переулка, свернули, немного вниз, под горку, и вот он — совсем крошечный домик в тени трёх разросшихся яблонек.
