Вика нехотя кивнула и залепетала:
– Но вмешался он, вот он, – она кивнула на Яра, – и я подошла, чтобы его устранить, однако не успела. Теперь расплачиваюсь за свои ошибки. И не надо на меня так смотреть!
– Но почему… – никак не могла понять я. – Почему ты на это согласилась? Я настолько тебе противна?
Хорошо, что туфли упали на пол. Иначе я могла бы запустить их в Вику. Или рядом с Викой. Куда-нибудь в стену. Чтобы пробить себе дорогу и сбежать из этого рыжего-рыжего замка. Туда, где не будет предательницы Вики, и не вовремя (или все же вовремя?) вмешавшегося Яра не будет, и вообще никого. Куда-нибудь в лес, к ручью, слушать его песню. И молчать свою.
– Ещё скажи, что мы спали вместе, – Вика закатила глаза.
Сковородка успокоилась, и Яр вступил в разговор:
– А если бы с ней что-нибудь случилось?
– Как с ее тетушкой? – Вика рассмеялась. Смех вышел неестественным. – Да ну, брось. Кому Яна нужна? В ней нет даже десятой части тетиного таланта. Ну, поотсутствовала бы сутки-двое-неделю. Вернулась бы потом целая и невредимая, может, даже отдохнувшая. А мне бы этого времени хватило с лихвой.
– Хватило на что? – спросил Яр.
А мне тоже было интересно.
– На Влада, – она подняла голову. – На Влада бы хватило! Хватило бы, чтобы обратить на себя его внимание, которым целиком завладела она. Потому что я достойнее.
– Кто тебя попросил? – не выдержала я.
Про Влада не слушала. Пропустила не через себя, мимо. Не до Влада, не до Влада, не до Влада… А когда будет до него? Видимо, тогда, когда станет уже слишком поздно.
– Не знаю, – отозвалась Вика. – Честно не знаю, – она посмотрела на меня. – Этот человек был скрыт плащом, голова в капюшоне, говорил едва слышно. Голос мужской… Ростом где-то с твоего Яра. А таких в округе миллион. Так что тут я уже ничем не могу помочь.
– Ты уверена? – уточнила я.
– Не веришь? – съязвила Вика.
– Не могу больше тебе верить, – призналась честно. – Как тут верить, когда только спустя сутки узнаешь, по чьей вине мы тут оказались!
И спишь еще вместе. Вика это верно заметила.
Но вслух я признавать ее правоту, конечно, не стала.
– Как будто ты сама всегда и всем рассказываешь обо всех своих мелких ошибках, – заметила Вика.
– Тебе я теперь вообще рассказывать ничего не буду.
– Спасибо! – воскликнула она. – Спасибо демонам, я дождусь того момента, когда Заболоцкая наконец замолчит! Ну а ты, врач? Ты что скажешь? Ты тоже оскорблен до самой глубины белейшей души?
– Оскорблен, конечно, – признался Яр. – И не из-за себя.
