Брат с сестренкой набросились на Лену с порога с расспросами: «Что привезла?». Лена с удовольствием раздала подарки и, наконец, достала заветную коробку с ботинками. Тут же их надела и стала гордо расхаживать по комнате, демонстрируя обновку. Мама, которая возилась на кухне, проворчала: «Куда в них ходить-то по нашей грязи? Только зря деньги потратила». Лена собрала ботинки в коробку и поставила на подоконник возле своей кровати. Каждое утро она просыпалась, доставала любимые ботиночки, разглядывала их, гладила, поправляла шнурки и ставила обратно в коробку, переложив упаковочной бумагой. Лена решила надеть новые ботинки 1-го сентября, на торжественную линейку. И с нетерпением ждала, когда же начнется учебный год.
Как-то вечером Лена зашла домой после работы на огороде и заметила, что коробки на подоконнике нет. Не могла же она ее переставить, еще утром коробка с ботинками стояла на месте… «Наверное, мама убрала куда-нибудь», – подумала она и побежала спросить.
– Мама, а куда ты коробку с моими ботинками убрала?
– Никуда не убирала, – буркнула мать.
– Но ее нет на подоконнике?!
– Не убирала я коробку. Продала я твои ботинки.
– Как? Кому? Зачем?
– Сколько вопросов сразу… Дались тебе эти ботинки. Вон, сапоги резиновые на осень есть, почти новые. А нам деньги нужны. Тетради к школе всем купить надо, ручки, карандаши, чего там еще…
– Кому, кому продала? – чуть не расплакалась Лена.
– Оксанке с нашей улицы. Двадцать рублей – хорошие деньги.
– Это же мои ботинки, мои, мои! – Лена выбежала прочь из дома, даже не закрыв входную дверь. Слезы застилали глаза. Лена вытирала их рукавом кофты и бежала, бежала куда-нибудь подальше, только бы не видеть маму, Оксанку – эту каланчу долговязую в ее, Лениных, ботинках.
Лена оказалась в лесу на тропинке. Огляделась. Уже порядком стемнело, идти по темному лесу дальше было страшно, да и прохладно стало. Она присела на пенек, застегнула кофту на все пуговицы и решила просидеть так всю ночь, не возвращаться домой. Она все думала о том, что ее мечте пройтись в новых ботинках по улице уже не суждено сбыться, и новая дорога в жизни теперь потеряна. Как будто у нее забрали не ботинки, дарящие мечту и надежду на новую жизнь, а само счастье, которое было у нее в руках, а теперь принадлежит другой девочке. Она представляла себе длинноногую Оксану в новых оранжевых ботинках и слезы градом бежали из глаз.
– Лена! Лена! – услышала она сквозь захлестнувшие разум обиду и горечь.
