Она боязливо погладила череп, пытаясь утешить. Кость была теплой, словно полированной. Подумаешь, человеческая! Те, кто носили похожие черепа внутри головы, они гораздо опаснее.
Торопий одобрительно хмыкнул.
– Дедушка, а почему ты ему такое имя странное дал?
– Хозяин мой прежний, большой любитель заморского, – пояснил он. – Он челядь на свой манер называл.
Тут домовой спохватился, соскочил с лавки, потянул Ярину за штаны, заставляя встать.
– Чего это я, старый! Лясы точить опосля будем. Собирайся! Солнце к горизонту, а тебе еще идти. Чтоб до Пожарищ добралась засветло!
***
Закатный лес нежился в последних лучах солнца. Ярина дышала полной грудью, вопреки уговорам домового, не торопясь покидать свои владения. Так хорошо было! Спокойно. Рядом вышагивала четверка матерых волчищ, имполненных важности, что именно им выпала честь охранять лешачку. Ожерелье чуяло их смутное беспокойство, все-таки она была человеком, а какой зверь человека жалует. Но сила держала их в узде.
С ее приходом нежить в лесу повывелась, оголодавшим за зиму хищникам настало раздолье, и волки отъедались. Так с чего бы им быть недовольными?
Они уже подошли к опушке, как звери заволновались, прижали уши. Ярина испуганно глянула на ощеренные клыки, но ожерелье не предупреждало об опасности, хотя впереди явно кто-то прятался.
– Эй! – позвала она дрогнувшим голосом. Опять колдун? – Выходи, кто ты есть!
Волки зарычали громче, припадая на передние лапы. Пришлось положить одному из них ладонь на холку.
Захрустел прошлогодний опад. Из-за старого дуба ужом выскользнула девица – один в один дочка Госпожи Стужи. Вся будто бесцветная: бледная кожа, бескровные губы, белесые волосы, светлые до прозрачности глаза. Правда, стараясь украсить себя и грубую рубаху, на шею девица вздела с десяток ниток разноцветных бус. Как она под такой тяжестью не сгибается? И запястья ее опоясаны нитками помельче.
Взгляд у нее был неприятный, оценивающий.
– Чего тебе? – Ярина вовремя вспомнила, что не одна она и не стала пятиться. Вместо этого, ухватилась за ожерелье, стараясь сдержать волков. Этот жест от девицы не укрылся, она тряхнула головой и спросила напрямик:
– Ты снадобья разумеешь?
Так вот ей что нужно!
– Смотря какие, – Ярина успокоилась и медленно двинулась вперед, не сразу сообразив, что волки за ней не последовали.
– С дурман-травой, приворотные.
Вечно одно и тоже. К матушке тоже частенько забегали за этим делом, но каждый раз уходили возмущенные отказом.
