– О-о-о-о, тогда все ясно, – сказал Алешка, направляясь с грязной кружкой к кулеру.
– Ты б хоть помыл ее что ли, – сказала Лена, сморщив нос.
Но Алешка не отличался особой чистоплотностью, поэтому поверх коричневого многомесячного чайного налета, налил свежего кипятка. Да и Денис делал также.
Постепенно офис заполнялся людьми. Пришли продавцы, открыли магазин и мы слышали, как с самого утра идут покупатели. Отдел розницы сразу же начал атаковать меня расспросами, когда поступят новинки. Самой последней явилась главбух. Ей можно. Она ж главбух. Короче, пришлось отставить недопитый кофе в сторону, отодвинуть от себя дурацкую «Ивушку» и окунуться в работу, посвящая в детали Маринку.
К обеду я понимала одно – если наш директор планирует открытие нескольких магазинов, то одной Маринки в закуп маловато будет. Особенно в такие периоды, как, например, предновогодняя горячка. Тут нужно несколько менеджеров с разделением обязанностей, но при этом взаимозаменяемых. Пожалуй, позвоню ему завтра и скажу об этом.
Обедали все, как правило, здесь же, нависая над пластиковыми контейнерами, которые тащили из дома. Запахи голубцов, сосисок и гречки с подливкой перемешивались, образуя дикий смрад, так что пассажиры плацкарта с лапшой быстрого приготовления нервно курили в сторонке. Иногда я присоединялась к этой какофонии чавкающих ртов, но чаще ходила в кафе через дорогу.
Кафе – это громко сказано. Сюда бы больше подошло название «Пельменная», и еще серп и молот желательно на вывеску. Пол был кафельный, мелкая желтая плитка. Плинтусы окрашены коричневой краской, с потеками. Стены наполовину синие, наполовину белые, все как положено. Неуютные железные столы и стулья. Самообслуживание с подносами, бегающие туда-сюда повара в красными губами, белыми колпаками и грудью пятого размера. Но был один огромный плюс – готовили здесь вкусно. Особенно я уважала соляночку.
– Здравствуй, Евгения, что сегодня? Овощи, солянку? – спросила меня тетя Жанна, которая, кажется, знала каждого, кто хоть раз сюда явится отобедать.
– Добрый день! Солянку! – ответила я, сглатывая слюну, при виде огромной кастрюли, над которой вился пар, а сверху плавали маслины.
Передо мной с подносами в очереди стояли мужчины в полицейской форме. Я сморщила нос при виде этой шеренги.
– Что, никто не нравится? – усмехнулась тетя Жанна. Поначалу я хотела называть ее по отчеству, но отчего то в этом городе все просто требовали звать их бабами и тетями.
