Мишель вытерла слезы, смазав при этом всю тушь. Гиллиан хотела ей об этом сказать, но Мишель её перебила:
– Вот с Аланом все было просто блестяще. По крайней мере, поначалу. Потом, когда он спутался с этой шлюхой, пошло полное дерьмо, но вначале: вначале он был бесподобен.
– О, – ласково сказала Гиллиан, решив промолчать о размазанной туши.
Она наклонилась к Кэлуму и легонько потрясла его за плечо:
– Эй, Кэлум! Встань, мне нужно мое пальто. Мы уходим.
– Угу.. – промычал Кэлум.
Мозги у него плавали в каком-то маринаде, а тело казалось одной сплошной отбивной, но, по крайней мере, действие кислоты совсем прошло.
– Дай я плавки надену. Они там, за кушеткой.
– Я не буду смотреть, честное слово, – сказала Гиллиан.
От этих слов Мишель рассмеялась, как показалось Кэлуму, каким-то хищным смехом, который очень гармонировал с размазанной тушью вокруг глаз. Как бы то ни было, Кэлум встал, натянул плавки и джинсы и вручил Гиллиан пальто.
– Ну ладно. До скорого: Мишель, Гиллиан. Да, Гиллиан, у тебя есть мой телефон? – спросил он осторожно.
Кэлум еще не решил для себя, захочет ли он с ней встретиться, но ему показалось, что будет вежливо хотя бы намекнуть на такую возможность. Еще он подумал, что Гиллиан, наверное, слегка психованная.
– Свой я тебе не дам, а твой напиши, если хочешь, – сказала Гиллиан, протягивая ручку и клочок бумаги. Клочок оказался ваучером распространителя рождественской лотереи «Клуб-86» Департамента содействия развитию шотландской молодежи.
– Ты билетики себе взял? – спросила она.
– Угу, целых пять, – ответил он, записывая номер на ваучере.
Гиллиан еще раз посмотрела на Кэлума, потом на Мишель, а затем сказала:
– Если захочу тебя увидеть, позвоню. Я не люблю, когда парни мне звонят: «Сходим куда-нибудь, а, Гиллиан?» – изобразила она чей-то противный, занудный голос.
Затем она подошла к Кэлуму, обхватила его голый торс и прошептала:
– Мы еще потрахаемся, очень скоро.
– Угу-м: – неопределенно буркнул тот в ответ. – Да, да, конечно.
В этот момент Кэлуму почему-то вспомнилось, как он смотрел по телевизору передачу о природе. Там самка богомола отъедала голову самцу во время спаривания. Кэлум проводил взглядом Гиллиан и Мишель, явственно представив, как Гилиан отъедает ему голову.
Кэлум сидел в одиночестве в гостиной, смотрел по телевизору утреннюю программу и курил. Проведя рукой по члену и мошонке, он понюхал свою ладонь. Она пахла Гилиан. Он подумал об Элен и о Бобби и остро ощутил свое одиночество. Затем он стал заваривать себе чай, и тут вошел Круки.
