– Корова, корова-то убежала! Коза бодается! Куры кудахчут, ловите! Мухи, мухи летают!
В палате – переполох, старушка бредит, похоже. Побежали за дежурным врачом. Тот примчался, понять ничего не может. А дед по коридору носится всё быстрей и быстрей, так что бабуля не успевает даже пальцем на него показать. Только кричит, что собаки лают и гуси летят.
Уж кто и как догадался, что здесь к чему, никто так и не понял. Но, в конце концов, дедушку изловили, бабушку успокоили, и остаток вечера провели они в мирной беседе. А потом каждый вечер кто-нибудь из соседей старичка вовремя тормозил и направлял, куда надо. Так что забеги по коридору больше не повторялись, коровы не убегали, и в отделении воцарились мир и покой.
Как-то раз меня вызвали на дом к женщине с моего участка. В графе «возраст» в журнале стояла невнятная закорючка, так что, когда дверь открыла девушка лет шестнадцати, я, было, подумал, что это она и есть.
– Нет, что вы! – улыбнулась девчонка. – Я не больная, я переводчица. Бабушка по-русски не понимает.
В доме, построенном и обставленном по-деревенски, на кровати возле окна лежала благообразная старушка в платочке. Девушка что-то сказала ей по-татарски, и больная заулыбалась. Я поздоровался и спросил, что болит. Переводчица бойко заговорила, старушка, по-прежнему улыбаясь, ей отвечала. Постепенно я выяснил, что проблемы у пациентки – обычные возрастные.
– Чем раньше болела? – продолжил я выяснение обстановки.
– Ничем.
– Лекарства какие-то принимала?
– Нет, никогда.
Поудивлявшись, я вынул бланки рецептов. Первой после фамилии – имени – отчества стояла графа «возраст (полных лет)». Я спросил:
– Сколько ей лет?
– Пишите девяносто, – ответила девушка.
Ответ озадачил меня не полной определённостью.
– Почему «пишите»? – прицепился я к слову. – А сколько на самом деле?
– Никто не знает! – засияла улыбкою переводчица. – Это по паспорту ей девяносто. А в паспорте днём рождения записали дату выдачи документа. Только она тогда уже была замужем и имела двоих детей…
Самые примерные вычисления дали возраст, достойный Книги Рекордов. Я чуть не выронил авторучку. А девушка, по-прежнему улыбаясь, весело посоветовала:
– Так что пишите девяносто, а то не поверят!
Я так и сделал.
Через неделю, навестив больную опять, я застал её в огороде на грядках. Переводчицы рядом не оказалось, но и так было ясно, что бабуля уже совершенно здорова. И выглядела она ну никак не старше паспортных девяноста!
