– Давайте разберёмся с этими гадами!
– Вот, это другой разговор, – достал рогатку Страшила.
Соня с Сашкой сидели за камнем
– Они справятся, справятся, справятся, – убеждала Сашку и саму себя Соня, но уверенности почему-то не прибавлялось.
Наконец, оба не выдержали и выглянули из укрытия, и зря: последняя надежда угасла. Побеждали не друзья, а враги.
Страшила метко стрелял камушками по летящим каменным глыбам, почти не причиняя им вреда. Ну, кому-то живой глаз подбил, кому-то птичий клюв на сторону своротил, этим только обозляя монстров. Храбрый соломенный человечек и не заметил, как сзади к нему подкралась опасность: один из крылатых воинов схватил его за пояс и легко, будто в ручищах и не было ноши, поднялся в небо. Страшила сопротивлялся. И тут дети увидели, как с разных сторон на жертву кинулись другие каменные падальщики, вцепились в Страшилу. Раздался треск. Это рвалась на части одежда Страшилы, по ветру летели пучки соломы. По щекам Сони текли слёзы.
– О, не-не-не-не-е-ет! – услышала она отчаянный Сашкин вопль, повернулась туда, куда смотрел пёсик.
Там Дровосек, рубивший головы падальщикам, случайно угодил топором в каменное тело. Топор звякнул и разлетелся вдребезги, будто был не из железа, а из стекла. Дровосек бросился в рукопашную, но воины подняли его высоко в воздух и отпустили… Душераздирающий вопль, удар металла о камень. Дровосек больше не поднялся.
Соня плакала от страха и отчаянья. Рядом всхлипывал чёрный щенок с обвисшей свалявшейся шерстью. Мощный звериный рык прокатился над полем боя. Лев, по-кошачьи гибкий и увёртливый, ещё чудом держался. Он метким прыжком бросался на тонкие шеи врагов, прокусывая их острыми клыками. Молниеносно уклонялся от ударов ножей и кинжалов. Но он не был железным, как Дровосек, и не был каменным, как его враги. Силы его постепенно иссякали. И вот одному из падальщиков под руку подвернулось то самое копьё, которое перед началом битвы чуть не прибило Льва. Этому оружию словно было предначертано завершить кровавое дело. Воин выдернул его из земли и Лев сам напоролся на остриё, издал короткий хриплый стон и скатился вниз по оврагу, уткнувшись мордой в протекающий внизу ручей.
Соня сидела, прижав к себе Сашку, её плечи беззвучно тряслись. Пёсик то ложился мордочкой в её ладони, то тыкался носом в мокрые щеки, и вдруг зарычал. Соня открыла заплаканные глаза. Над детьми навис крылатый воин. Вот он вытащил из ножен свой меч, замахнулся, Соня зажмурилась, удара не последовало, но послышался звук, будто треснуло стекло.
