– Не надо случайных догадок, юноша! Будьте оптимистичнее, – укорил его молодой коренастый профессор с лохматой рыжей шевелюрой, ухватившись сбоку за носилки и не отставая от остальных. – Нам всего лишь нужно добраться до Шельера – и всё прояснится.
Размашистым движением проведя картой доступа через детектор, он открыл дверь отсека операционных и пропустил носильщиков, но потом, забежав вперёд, бросился в палату реанимации. Когда лазерника переложили на кровать, он всё ещё дрожал от лихорадки, но измерив температуру его тела, ассистент с облегчением выдохнул.
– Тридцать восемь и пять, профессор Вергхем, – доложил он. – Температура снижается.
Громоздившаяся у стены машина с двумя мониторами ожила под рукой профессора, изнутри неё донеслось низкочастотное гудение. Сам профессор Вергхем в нетерпении уставился на экраны, схватившись рукой за компьютерную мышь. Один из ассистентов приподнял торс эльксарима и снова дал ему напиться воды. Наконец, мониторы засветились, и начали показывать картинку. Сфокусировав изображение с помощью мыши в интересующей области и масштабировав его для лучшего обзора, Вергхем поднёс руку к губам и сосредоточенно нахмурился. Один из ассистентов тем временем рассмотрел серебристую деталь на плече Аполло, и, показав пальцем на границе кожи, воскликнул:
– Смотрите, здесь тоже «ржавчина»!
– Хрена себе…
– Вы лучше сюда посмотрите, – подозвал коллег третий ассистент, взволнованно гипнотизируя монитор. – Что это за штуки, профессор?!
– Это… колония бактерий. Заражение, – категорично заключил Вергхем.
– Это же… внутренняя сторона его лазерной маски? Диффузный слой разъеден как будто, – переспросил ассистент, комментируя увиденное на экране. – Бактерии?! Они что… каталит, что ли, жрут?!
– Похоже, что так… – задумчиво протянул профессор. – Эти бациллы приспособились разрушать кластеры каталитового сплава. Они поглощают зачем-то узловые атомы металлов, уж не знаю, как именно, но вероятно, они используют их в своём метаболизме. И выделяют кислоту попутно. Прилегающие биогенные ткани отмирают… Должно быть, нашему Аполло очень больно. И если разрушение его каталитической системы продолжится, то мы в первую очередь потеряем лазерную систему наведения-сканирования…
– Чёрт! – ужаснулся молодой ассистент. – LASS ведь у нас одна! На весь спецкибернетический дивизион.
– На весь. Мир. На сегодняшний день Аполли-Нова – единственный обладатель подобного органа. Это новая черта в эволюции лазерного класса… – дополнил Вергхем всё так же задумчиво.
