Время от времени, не очень часто, наступал очередной финансовый крах в нашем семействе.
Однажды отец, страдая поутру, долго рылся в карманах в поисках зарплаты и немалых денег за халтуру. Мать молча не сводила с него ледяного взгляда. Через некоторое время отец отошел от пальто, поглядел на него оценивающе, как художник на натуру и недоуменно пробормотал:
– Странно. А ведь пальто-то не моё…
Найти владельца приблудного верхнего платья, а с ним и деньги, конечно же, не удалось, потому что отец решительно не помнил собутыльников.
Баба Маня достала свои сбережения и молча отдала их маме.
Вообще, бабушка была настолько не приспособлена к жизни, что меня, когда я повзрослел, время от времени ставило в тупик: как она вообще выжила в невообразимо суровое время.
Бабушка по маме, Лидия Семеновна, была крендель совсем из другого теста.
Она родилась в Санкт-Петербурге в семье печника.
Казалось бы, с кособокой большевистской классовой точки зрения, получалась у нашего семейства вполне благонадежная родословная: один прадед – столяр-краснодеревщик, другой – печник, но обобщенный взгляд на вещи плох тем, что не различает подробностей, а именно там обычно прячется дьявол.
Столяр был монархистом, а печник…
Помните: Ленин и печник.
Вот, вот, только не Ленин, а царь.
В Зимнем дворце, в Большом Екатерининском дворце в Царском Селе, во дворцах Петергофа сохранялось печное отопление.
В октябре 1917 года вокруг Зимнего дворца не было никаких баррикад – просто поленницы дров, о чем сочинители врак про штурм Зимнего дворца, конечно же, знали, но что поделаешь – хотелось чего-нибудь героического.
Мой прадед Семен был царский печник, так сказать лейб-печник.
Он был шеф-инспектор царских печей, но иной раз, чтобы размяться, сам ваял что-нибудь изразцовое.
Я уже упоминал, что царь Николай Второй имел один талант: он мастерски пилил и колол дрова, ну, а с кем дружить дровоколу, как не с печником, у них всегда найдётся, о чем покалякать…
Такие непростые пролетарии. По какую сторону баррикад они бы оказались?
Но прадед Семен, как и Феодосий, умер молодым. Он заболел скоротечной чахоткой.
Баба Лида всем и каждому прямо с порога объявляла, что окончила девятилетку – это была первая полная средняя школа, созданная Советской властью в 1918 году.
Впрочем, отвлеченных знаний баба Лида обнаруживала ещё меньше, чем баба Маня.
Людей со средним образованием в двадцатых-тридцатых годах было мало, и они, как правило, становились маленькими начальниками.
