Надо заметить, что и дядя Миша, и Елена Михайловна всерьез рассматривали игру, как подспорье для семейного бюджета, хотя ставки были копеечными и выигрыш за весь вечер не превышал 10 рублей.
Елена Михайловна играла расчетливо и точно, но Александр Иванович, умственное и душевное равновесие которого было разрушено ежедневными упражнениями с замком (о чём немного позже) и неумеренным возлиянием горячительных питий, проигрывал с избытком весь выигрыш жены.
Дядя Миша страдал из-за проигрыша ужасно, бледнел, задыхался, но держал марку и говорил что-нибудь залихватское, вроде «снег пошел».
Дядя Федя путал карты, бросал их сразу по три и во время сдачи успевал выскочить в свою комнатенку и «добрать» – как он выражался.
Тётя Арина всё время посматривала на мужа – у них была система тайных знаков для передачи ценных сведений о том, что у каждого на руках; тётя Маня иной раз неохотно заменяла мужа, ушедшего «добрать» и не имевшего уже сил вернуться.
Но как оживлялась игра, когда в ней принимала участие баба Лида, какими красками она расцветала!
Баба Лида, не стесняясь в выражениях, обличала преступный сговор Миши и Ариши, козни Елены Михайловны, требовала, чтобы ей дали еще раз снять колоду, настаивала на предъявлении «мальчиков» в натуре, проверяла счёт, который всегда вел дядя Миша.
Поймав однажды Елену Михайловну на мухляже, она подозревала её всегда, Елена Михайловна отвечала ей тем же, игра становилась нервной, никогда, впрочем, не переходя в потасовку.
Мама играла сосредоточенно, а отец – легко и непринуждённо, и чаще других выигрывал, вызывая тем не только зависть, но и намеки на нечистую игру, ничем, впрочем, не обоснованные.
И так до нового скандала – воплей, угроз и хватания за грудки.
Баба Маня, узнав об очередной склоке, затеянной Еленой Михайловной, философски замечала:
– Ничего не поделаешь, она же – полька, – посеяв в моей душе семена стойкого недоверия ко всем полякам, как народу вздорному, сварливому и коварному.
Немного повзрослев, я понял, что этот подход: «все» – все женщины, все мужчины, поляки, евреи, чеченцы, интеллигенты, рабочие – не имеет никакого смысла и совершенно непродуктивен.
Только евреи, разумеется, все, как один – Богоизбранный народ, но я и в этом сомневаюсь.
Тем не менее баба Маня утверждала, что все женщины – плутовки, и вот здесь стоит задуматься…
Александр Иванович был великорусский липовый инвалид.
Он утверждал, что на учениях упал с лошади и «получил контузию всего тела».
