И кажется, не время года,
А гибель и конец времен.
Не было актера популярнее Гурзо. Все, от старика до ребенка желали с ним выпить – он был обречен…
Одну Сталинскую премию он отдал своей матери, другую, до копейки – детскому дому.
Гурзо и Деточкин – и всё.
Запоздалая эпитафия моей детской любви.
Позже пришли незабвенный Сигизмунд Колосовский и невероятный албанский герой Сканденберг и, конечно, дитя джунглей Тарзан и его верная Чита.
«Падение Берлина» – богоподобный Сталин, жалкий Гитлер, овчарка Блонди, которую было жалко до слез, в отличие от берлинцев, по приказу Гитлера затопленных в метро – поделом; артист Андреев от народа, яд в торте – интересно, какой? Цианистый калий в соединении с сахаром изменяет свой химический состав и становится безвредным.
Взрослые сеансы стоили дорого – три рубля, а то и запредельные пять.
Это уже на протырку – пристроиться между взрослыми и миновать контроль.
У меня обнаружились опасные наклонности к мошенничеству на доверии: я подходил к какой-нибудь почтенной супружеской паре и объяснял им свою драматическую ситуацию – моя старшая, ужасно рассеянная сестра уже в фойе, и она забыла оставить мне ключи от дома.
Это была схема – я очень быстро понял, что нужно не нагромождать жалостливую ложь одну на другую, а брать правдивыми деталями, до которых я уже тогда был охотник.
Перед взрослыми сеансами эстрадная программа была другой – музыка, вокал, оригинальные танцы, мастера разговорного жанра, подражатели Мироновой и Менакера, Рины Зеленой и, конечно, политическая сатира.
Обязательная песня про несостоявшееся свидание:
Тебя просил я быть на свиданье,
Мечтал о встрече, как всегда.
Ты улыбнулась, слегка смутившись,
Сказала: " Да, да, да, да, да!"
С утра побрился и галстук новый,
С горошком синим я надел.
Купил три астры, в четыре ровно,
Я на свиданье прилетел.
– Я ходил! – И я ходила!
– Я вас ждал! – И я ждала!
– Я был зол! – И я сердилась!
– Я ушел! – И я ушла!
Мы были оба.– Я у аптеки!
– А я в кино искала вас!
– Так, значит, завтра на том же месте,
На том же месте, в тот же час!
Я боялся, что «Уран» рухнет под напором зрителей: Радж Капур, «Бродяга».
Не верьте никому, что какой-нибудь другой фильм имел такой ураганный успех в Москве, даже «Разные судьбы».
Вся шпана, все приблатненные, все, кто мечтал стать шпаной, приняли этот фильм, как повесть о своей судьбе.
«Бродяга» – ожившая на экране русская воровская легенда.
Юноша, ставший вором по стечению крайне неблагоприятных обстоятельств, любовь, дочь прокурора, любящая и любимая мать – слезливая блажь русского урки, всегда готового отнять у родительницы последние копейки на пропой.
