Лыков только мрачно кивнул. А я уверился в том, что этот офицер будет убивать кровососов со всей пролетарской ненавистью. Уж не знаю в чем там дело. Хотя …
На Украине через западных кураторов эти мрази устроили такой треш из фильмов ужасов, что дальше некуда. Раньше я грешил на высокую доступность слабо контролируемого интернета. Куда можно слить любые пытки и издевательства. Но потом я просто понял простую вещь — эти твари превратили Украину в свою кормушку. И со всем своим удовольствием жируют на человеческой крови и страданиях. Мы же для них не люди — максимум просто опасные животные с «Кинжалом» и танком наперевес. А значит с ними можно не церемониться. И творить любую дичь, что только им заблагорассудиться. Мясник не особо замечает страданий забиваемого животного. Это просто работа.
Так и для Древних Атлантов. В преддверии хаоса возрождения магии они просто максимально эффективным способом устраняют себе потенциальную угрозу. И развязанный уже после войны террор — это только следующая форма борьбы. Кровососы сильно не до оценили мощь Российской армии, и перешли к другой тактике изматывания противника.
— Ладно, к черту, — воспоминания о той войне с легкостью смахнули остатки хорошего настроения. — Не у тебя одного капитан счет к этим тварям, что ввергли нашу одну большую Родину в хаос и смертоубийство. А я будь уверен теперь взыщу по полной с реальных заказчиков.
Спать я ложился с мерзким настроением. Даже на Настю не за что сорвался, когда она сунулась поговорить о чем-то. Быстро осознал свой косяк. И все-таки успел извиниться до того, как хлопнула дверь. Не знаю услышала меня девчонка, но к черту. Чистая и светлая девочка, конечно, заслуживает лучшего к себе отношения. Я, наверное, просто сильно устал и знал, что мне нужно Насте сказать, что все будет не так. Она не обязательно станет моей женой. Настя совсем не моя Проклятая Ведьма. И вряд ли ей станет. Но я боялся этого разговора. Цеплялся за иллюзию. И поэтому прогонял ее, невольно обижая. Потому что так еще оставалась надежда.
Сон пропал, не смотря на всю усталость. Поганое настроение, словно передалось моему питомцу и вот на диване захныкало маленькое мохнатое чудо. Я осторожно прикоснулся к его ауре и понял, что малыш не был голодным. Да по другим потребностям ему совершенно не хотелось отлучаться. Медвежонку просто было страшно и одиноко без теплого мамкиного бока.
— Иди ко мне Мишутка, — я встал и проковылял, придерживаясь спинку диване к лежбищу из подушек, что оккупировал мохнатик, — Вдвоем грустить намного легче.
