– Да, – Пастырь уверенно распрямился, – и ещё каким! Но она слишком увлеклась своими историческими исследованиями и потеряла ориентиры. Была очарована всей этой грязью и ересью. Зря она вообще туда полезла, была бы нормальной мамой, не позволила бы жениться на Проше.
– Проша, это Прасковья? Ясно. Лихо вы открестились от жены и сына, не позволили плохим оборотням испортить себе резюме. Чистенький такой, ага.
– Проше я тоже предлагал покаяться, но она ожидаемо отказалась. Узнав поближе всех этих оборотней и компанию, я понял, что выжигать придётся калёным железом. Пока служил врачом в горячих точках, думал, мозги прочистятся, но вышло только хуже, зато здесь всё встало на свои места, – Пастырь обвёл взглядом тяжёлые своды подземелья, – и ты это тоже почувствуешь. Времени у тебя теперь будет сколько угодно, так что поразмышляй на досуге.
– Послушайте, Пастырь, или как там вас зовут. Если я буду тут сидеть, то у детского дома шансов будет гораздо меньше, потому что нельзя остановить процесс, тупо заперев меня. Это не поможет, а ведь я бы могла что-то сделать, чтобы их спасти.
– Лиса хочет в курятник? Я не удивлён.
Правда выползла во всем своём неприглядном обличье – на детей ему было плевать. Пастырь с лёгкостью отмахнулся от попыток обсудить детали нависшей угрозы, как от назойливой мухи, и упирал на эмоции, как будто его единственной задачей было выдавить из меня стыд. Хоть капельку.
Честно говоря, единственное, что у него получилось просто замечательно, это разозлить меня по-настоящему. Настолько, что в глазах потемнело и невыносимо захотелось стереть покровительственный оттенок его речи.
Я слушала бредни Пастыря вполуха, пытаясь сосредоточиться и нащупать хоть краешек спасительного сумрака, чтобы нырнуть в него и освободиться от сдавивших тело ремней, так что чуть не пропустила самое интересное – он вдруг сказал, чтобы я не боялась, они уже сталкивались с подобным.
Переспросила, и Пастырь флегматично подтвердил – да, он имеет ввиду женщин, в которых якобы возрождается Мокошь. Записи о них тщательно скрываются, но узкому кругу посвящённых в тайну служителей весь накопленный опыт передаётся, чтобы быть во всеоружии, когда появится очередной носитель лжебожества.
Последний раз такое случилось в начале прошлого века, но бедняжка до сих пор жива и относительно здорова, правда, после векового юбилея всё-таки слегка повредилась умом. Очень крепкая старушка, и завидного жизнелюбия, а небольшое вмешательство вовсе не испортило её жизнь, скорее наоборот – сделало спокойнее и счастливее.
