Наконец поток слов прерывается – он забирает у дежурного мои вещи и сердито оборачивается на Славу, недоумевая, что этот здоровенный мужик тут делает и почему так смотрит на его жену, как будто здесь больше и нет никого.
Сухо спрашиваю, как Алёнка, и Царёв уверяет, что всё в порядке и она передавала мне привет. Ага, ясно же, что врёт и не краснеет. Мне теперь многое становится ясно – например, давно стоило перестать слепо доверять этому человеку. Он отводит глаза и чуть кусает губы, и я протягиваю руку, чтобы прикоснуться к его щеке.
Зрачки его расширяются – он понял, что я хочу сделать. Секунду колеблется, а потом сам прижимает мою ладонь к лицу.
Видения тусклые, как сквозь мутное стекло. Самое яркое – воспоминания о первой жене.
Они так счастливы, что просто захватывает дух. Разговоры о возможных проблемах с ребёнком Царёв пропускает мимо ушей, почти не вслушиваясь – он уверен, что всё будет хорошо, а как же иначе. Когда ему говорят, что случилось, он впадает в ярость, отказываясь верить.
Память о тех днях не стёрлась – ему мерещится, что он должен найти виновника. Точнее сказать, виновницу. Он почти уверен, что узнает её при встрече и сможет наконец выплеснуть весь свой гнев. Образ кошмарной ведьмы стоит у него перед глазами, не отпуская. Потом это проходит, оставляя недоумение – откуда? Почему?
Ребёнок очень похож на ушедшую жену и это помогает смириться, взять себя в руки.
Я помогаю ему забыться, но не забыть. Он невольно сравнивает нас и та, отсутствующая, она всегда в выигрыше.
Лишь однажды ситуация меняется – у него снова сносит крышу. Молодая девчонка обладает таким магнетизмом и так напориста, что отношения с новой женой сами собой отходят на второй план – это как прыгнуть с обрыва, вернуться уже нельзя, стоит сделать один только неверный шаг. Разочарование слишком велико – девчонка бросает его, как только запахнет жареным, не скрывая попыток урвать кусок пожирнее.
Возвращение к нормальной жизни после снятия ложного обвинения кажется праздником, но и праздник превращается в привычную колею, нарушаемую лишь странными образами той самой ведьмы, из-за которой всё пошло под откос. Царёв пытается забыть страшилище, но не может, она тут как тут – стоит за его спиной в зеркале, когда он бреется, отражается в витринах магазинов и даже в лужах. Молча следует по пятам. Терпеливо ждёт.
Он никому не рассказывает, да и как можно говорить про такое?
Когда мы собираемся в подвале дачи, чтобы судить оборотня, Царёв на мгновение видит ту ведьму – в тех, кого он развоплощает. И каждый раз понимает, что ошибся, это была не она.
