Тот придирчиво обнюхал меня, изображая грозного и неприступного охранника несметных сокровищ, но уже через несколько минут доверительно пускал слюни на мои же колени, однако глаза-блюдца по-прежнему следили за малейшим движением. Так, на всякий случай.
Уже отползая в сторону кровати, нашла силы разлепить глаза и попробовала прояснить один важный момент.
– Что значит дочь, которая не дочь? Ну, с подарками. С чего ты решил, что эти подробности указывают именно на меня? Звучит, как бред.
– Твоя милейшая падчерица, девочка-одуванчик, уже довольно давно тусуется с нашей продвинутой общиной.
– Алёнка? Не может быть, – хотя, кто его знает, я же пять лет не держу руку на пульсе.
– Подростки бывают крайне изобретательны, когда доходит до важных для них вещей. Помнишь себя в этом возрасте? Наверняка не всё рассказывала предкам. Ты её сильно-то не ругай, она классная и очень смышлёная.
– Таких друзей я бы определённо не утаивала.
– Значит, ты редкая зануда, но для носителя богини это ничего. Или тебе просто не запрещали то, что сильно хотелось.
– Так причём здесь Алёнка?
– Сначала она вела себя, как обычные девочки. Ходила, слушала, иногда вопросы умные задавала. Расспрашивала про обряды и как у нас что устроено. Все думали, что она чья-то подружка или племяшка, а уже потом выяснилось, что нет, залётная. Особенно интересовалась насчёт жертв, не положено ли каких ужасов, вроде козлёнка или ещё что похуже. Ей объяснили, что ничего такого нет, законодательство мы знаем и уважаем, да и, самое главное, это действительно так, не требуется варварства никакого. По-людски всё. Поначалу она успокоилась, вроде как поверила, а потом давай нагнетать среди наших, больше среди ровесников, что Мокошь, когда явится, заберёт свою цену, и цена эта будет ребёнок. Жуть и чушь, но кое-кто поверил. Наши-то все мирные, может и есть кто с дырявой крышей, это да, но буйных или опасных нет, исключительно тихие и добрые люди.
– А я, кстати, всякое про ритуалы слыхала. Кровожадная древняя сущность и всё такое.
– Это в кино небось? Враки всё. Клевета и пропаганда. Как специалист говорю. Но Алёнка с чего-то набралась нехороших идей, а потом стала всем рассказывать, что тот ребёнок она и есть. В общине решили, что девочка просто привлекает внимание, полезли выяснять, что с родителями, ну и всплыло, что папка и мамка её никаким боком сюда не подвязаны.
– А у вас можно чужим детям мозги канифолить?
– У нас открытая община, любой может прийти, поговорить и быть услышанным, а ты прямо цербер какой-то. Расслабься. В общем, вчера ночью она написала в группу, что Мокошь поселилась в её мачехе, в тебе то есть, а она опасается за свою жизнь.
