Выслушав Евгения, литератор задумчиво оглядел его, взял под локоть и повёл к себе. Напоил чаем и долго расспрашивал.
— Я напишу на основе вашей истории новый роман. Да! Просто замечательная история. Не возражаете? Но даже если вы против, я всё равно напишу о вас, только изменю имя. Будете, например, Лембдоном. Профессором теологии.
Женя не возражал. Но потребовал платы.
— Масоны? Да где же я вам их возьму? Хотя подождите.
Карамзинкин достал с полки коробку и долго перебирал бумаги.
— Держите.
Писатель отдал Барашкину потёртую визитку на имя Аристарха Махкамовича Малдера.
— Если кто и знает, как их найти, то он.
Телефона на серой картонке указано не было, только адрес в соседнем городе. Пришлось подкопить денег, дождаться отпуска и долго трястись в плацкартном вагоне.
И вот, наконец, Барашкин оказался у вожделенного дома. Где обнаружился частный музей какой-то ерунды. При входе за конторкой дремал усатый мужчина.
— Добрый день!
Усач только невнятно пробурчал в ответ.
— Где я могу найти Аристарха Махкамовича?
— Это я.
Евгений наклонился к усачу и шепотом спросил:
— Как мне попасть в масонскую ложу?
— На масонское? — Усач хмыкнул. — Это будет стоить три сотни. Долларов.
Барашкин полез за бумажником.
— Приходи вечером, часов в десять. И на всю ночь твоё.
Женя ничего не понял, но в десять вечера стоял у запертого музея.
— Пссс! — Неожиданно появившийся усач поманил Барашкина.
Они вошли через служебный вход, поднялись на второй этаж и долго петляли по темному коридору. В конце усач отпер здоровенным ключом резную дверь.
— Вот!
— Что это? — Женя с недоумением рассматривал большую кровать под балдахином в центре комнаты.
— Масонское ложе!
— Как?
— На этой кровати трижды спал великий мастер великой ложи масонов граф Мусин-Пушкин-Брюс! И потому её называют великое ложе масонов. Понятно?
— И что мне с ним делать?
— Да что хотите. Вы оплатили ночь, можете спать, можете просто лежать. Говорят, великие мысли приходят. В семь утра я вас выпущу.
И усач ушел. Барашкин несколько раз обошёл вокруг кровати. Посидел на ней. Снял ботинки и, немного стесняясь дырявых носков, лёг. Умные мысли в голову не приходили. Со стены напротив на Барашкина с укором смотрела репродукция “Моны Лизы”.
Утром усатый сторож вывел из музея злого и не выспавшегося Барашкина. Перед выходом доверительно шепнул на ухо:
— Теперь, когда вы провели ночь на масонском ложе, я могу указать вам, где собирается….
— Нет! — Барашкин зло сплюнул. — Никаких масонов! Если мастер масонов спит на такой дрянной неудобной кровати, значит он ничего не понимает в жизни. А уж тем более во власти над миром. Шуты гороховые, а не тайное общество!