Аполо надо бы держать язык за зубами.
- Я буду в порядке, – использую его слова. – Я могу справиться с этим как никто другой.
Дедушка вздыхает, глядя перед собой. Темно-синяя вода прекрасного озера блестит от утреннего солнца.
- А Арес?
Хотя многие это отрицают, у родителей и прародителей всегда есть любимчики, и, хотя Аполо ему почти как сын, я знаю, что его слабым местом всегда был Арес. У них у обоих похожий сильный характер, но от этого их отношения натянуты, как будто эмоциональное перетягивание каната.
- Хорошо. Думаю, что он наконец готов остепениться. – Комментирую, думая о Ракель.
Дедушка снова вздыхает, в его голосе заметная печаль.
- Он спрашивал обо мне?
Мне бы хотелось солгать, сказать, что да.
- Ты ведь его знаешь.
Арес навещал дедушку всего один раз с тех пор, как его сюда перевезли. И выбежал из приюта в слезах. Он не может видеть его здесь. Его мучает совесть за то, что он не смог помешать им перевезти дедушку сюда. Думаю, поэтому он избегает его, делает вид, что его не существует, чтобы легче было справляться с этим. Этот мальчик с голубыми глазами совершенно не умеет управляться со своими эмоциями.
Такой высокий и устрашающий снаружи, но такой нестабильный внутри.
- Я хотел бы его увидеть, – говорит дедушка. – Он, наверное, стал еще выше. Он рос не прекращая с двенадцать лет.
Достаю свой телефон и открываю галерею.
- Сам посмотри, – я показываю ему дурацкие фотки, которые я делала: Арес с набитым ртом показывает мне средний палец, в его голых глазах отражается вспышка. Арес спит на диване во время просмотра фильма. Арес с лицом ужаса, окруженный щенками Аполо. Арес в своей футбольной форме рядом со своим товарищем по команде Даниэлем.
Оу, Даниэль. Это фото было сделано тем вечером, когда я совершила ужасную ошибку, переспав с ним.
Прочищая горло, убираю телефон.
Дедушка берет меня за руку.
- Арес и Артемис могут казаться холодными, но это всего лишь их оболочка, у них горячие сердца.
Хотела бы сказать, что я уже оставила свой гнев, но это было бы ложью. Артемис хорошо ко мне относился, пока мы росли. Думаю, что все это хорошее не может быть перечеркнуто тем, как он со мной поступил, как бы больно это ни было. Мне просто нужно держаться от него на расстоянии, вот и все.
Дедушка Идальго сжимает мою руку.
- Так что приглядывай за ними. Мне спокойнее, когда я знаю, что ты рядом. У них никогда не было хорошей женской поддержки и заботы.
Я знаю, что он имеет в виду мать мальчиков, эту женщину, предавшую их отца много раз, которой они ни капли не важны.
