И когда я, увлеченная последними штрихами в задании, старалась скорее его доделать, Крамарский наклонился к моему уху и тихо сказал, обдавая меня своим дыханием:
— Может уже посмотришь в телефон?
Я совсем не ожидала этого. Сердце подскочило, и я сразу же неловко потянулась за телефоном.
"Опрос сегодня. Надеюсь ты готова и хорошо себя чувствуешь", — это смс было от него.
Сердце продолжало учащенно биться, настолько его шепот показался мне волнительным и, даже имеющим какой-то сексуальный оттенок. Мне уже от постоянных мыслей о нем виделось в этом действии то, чего и не было скорее всего.
Я напечатала: "Хорошо", зная, что он прекрасно видит мой ответ, и нажала кнопку "Отправить".
После этого он отошел от меня и начал проверять задание у тех, кто уже закончил.
Лера как могла оттягивала проверку, и после того, как Крамарский проверил и ее работу, посмотрела на меня перед уходом, говоря глазами: "Прости подруга, что оставляю тебя с этим монстром, но продержалась так долго, как только могла". В итоге остались только мы с Аней.
После того, как он отпустил и ее, а она не торопилась уходить, Эдуард Александрович спросил:
— Анна, у вас остался какой-то вопрос?
— Да, — невинно улыбнулась она.
— Давайте на следующей паре обсудим. Сейчас я занят.
Надо было видеть лицо Ани. Мне даже стало как-то жаль ее — столько попыток и такой облом, в то время как я с радостью бы избежала общения с ненавистным и одновременно таким притягательным для меня мужчиной. Она быстро попрощалась и почти бегом вышла из аудитории.
Когда мы остались вдвоем, Крамарский посмотрел на меня.
— Как успехи?
— Если вы о контроллере, то никак, — как никогда спокойно ответила я, — а если вы про книги, то, как я и говорила, я их прочитала. Они, кстати, очень помогли сегодня в тестах, спасибо. Вот, возьмите, — я вытащила из сумки контроллер и протянула ему.
И совсем не ожидала, того, что он, беря контроллер, накроет мои пальцы своими, глядя в глаза и не торопясь его забирать. От этого прикосновения пробежал ток, сердце затрепетало, а голова перестала соображать.
— Садись, Даша, — бархатным голосом сказал он.
