Но заинтересованные взгляды присутствующих в лазарете, у которого сегодня в честь недели зачетов случился взрыв популярности, лететь не переставали, причем не столько потому, что я красивая, а потому, что ректор непривычно злой и нервный.
— Да хватит уже стоять рядом, — раздраженно шепчу, по-прежнему не желая афишировать наши непростые взаимонеотношения, — у нас еще не свадьба, а это не алтарь.
Не алтарь в виде молчаливого лекаря едва не роняет свои примочки, а градус цельсия вокруг ректора резко теряет свои высокие позиции.
— Я всего лишь лично слежу за здоровьем столь необычной ученицы, которую никто из лекарей не умеет толком лечить, — тихо рычит.
Фыркаю. Ну да, конечно, дело в этом.
— А зачем ты так открыто ко мне рванул, когда я со стены свалилась? Тебя же все видели и могут подумать… всё правильно!
— Вот давай про стену ты мне не будешь напоминать, — Андриан снова начал заводиться, — иначе я тебя точно выпорю!
Обижаюсь.
Я, между прочим, тоже нервная! И обидчивая! И… моя личная жизнь, с которой я постоянно ссорюсь и выясняю отношения, только моя, а не достояние любопытной общественности!
Поэтому, когда лекарь в очередной раз разводит руками со словами, что лечить тут уже нечего, я, молча поблагодарив его кивком, спрыгиваю с кушетки и, не давая схватить себя в охапку, отправляюсь в коридор.
— С каких пор тебя волнует, что скажут другие? — меня догоняют злющие личности. — Разве тебе, наоборот, не выгоднее, чтобы о нас все узнали?
— Нет, не выгоднее! — гордо заявляю.
— Что, не так удобно будет глазки строить всем подряд? — ядовито спрашивают, а я задыхаюсь возмущением.
— Да кому это я строю?!! — шиплю, на полном ходу вылетая в холл академии и тут же снижая степень возмущенности, чтобы никто не заметил.
Что только выбешивает дракона еще сильнее.
— Мне по именам перечислить? Да у тебя это главный способ договариваться с мужчинами!
Сначала открываю рот, чтобы возразить, потом понимаю, что в чем-то он конечно прав, но рот уже открыт и хоть плюй ввиду отсутствия аргументов. Но не могу, на нас и так уже начинают оборачиваться.
— Да хороший способ! — спорю чисто из принципа. — А что? Я свободная, молодая змейка, мне природой положено!
— Ах положено… — ректор сощуривает злющие глаза, в которых внезапно загорается странная решимость, — ах, не подходить к тебе перед всеми… Ну хорошо, милая!
И не успела я даже вдохнуть, как горячие сухие губы вдруг твердо впечатываются в мои, целуя настолько властно и собственнически, что я даже не сразу осознаю, что меня только что поцеловали прямо на глазах сотен существ, снующих по всегда оживленному главному холлу академии.
