– Хан не особо желает воевать с нами, – поддержал Шереметева воевода князь Хованский. – Он и в прошлый раз не стремился к тому, чтобы усиливать поляков.
– Но султан принудит его! – Барятинский обернулся к Хованскому.
Князь Иван Андреевич Хованский был также молод, но своего мнения как Барятинский не имел, и с трудами военных историков никогда не знакомился. Он во всем поддерживал боярина Шереметева.
– Ты князь Юрий стрельцами киевскими командовать поставлен? Так? – задал вопрос Шереметев.
– Так! – согласился Барятинский.
– Вот и блюди город Киев. А мы сами с армией государевой сладим. И не нужно нам на бумаге стрелы рисовать.
– С нами войска гетмана Хмельницкого выступят. Рада в Переяславле уже собралась! Гетман Юрий нам верен, – заявил Хованский. – А у него почти 20 тысяч хорошего войска. Да с такими силами мы Варшаву возьмем и принудим короля Яна-Казимира себя вассалом государя Алексея Михайловича признать!
– Уж больно ты скор, князь, – вмешался в разговор воевода Ляпунов. – С поляками не сражался еще, а Варшаву уже взял.
– А ты воевода с ними сражался под Конотопом, – парировал Хованский.
– Не тебе меня тем попрекать! – вскипел Ляпунов. – Под Конотопом русские храбро сражались и славу великую добыли. И не вина солдат кавалерии, что битва была проиграна. Поляки и татары воины добрые. И не языком их бить надобно.
– Я готов идти с саблей на них! – вскричал Хованский.
– Господа! – произнес громко боярин Шерметев. – Хватит споров и ссор! Что это за военный совет! Бог с ней с битвой под Конотопом. То дело прошлое. Наш государь ждет от нас новых дел и побед новых. Чего поражение поминать? Теперь, слава богу, все по-иному. Наши войска взяли Брест и отогнали польских гусар от Слуцка. Гетман Хмельницкий в Чигирине. Они примет татарский удар на себя если что.
–Польские войска, как нам доносят, возглавит уже не Потоцкий, а Стефан Чарнецкий, – предупредил воевода князь Долгорукий. – А многие воеводы знают его как отличного полководца. Он много раз доказал это.
– И что с того? Не пугает меня Чарнецкий, – хвастливо заявил Хованский. – Пошли меня, боярин, против Чарнецкого!
Это заявление не понравилось и Шереметеву. Он досадно поморщился. Не заря этого князя называли «тараруй». Пустобрех он всегда пустобрех. Хотя если отправить его в поход с опытными в военном деле полковниками, то… Хованский знатен, и по породе место ему во главе войска. Да и ему с ним полегче будет. Умничает Хованский не много, и во всем послушен старшим.
