— Прошу прощения, — встряхнула она головой, отчего свободные кудри запружинили. — Элаиза Гритч-Марэс, сестра этого угрюмого чурбана.
Айлин захлопала глазами, удивленно взглянула на Дэймара, а затем натянуто улыбнулась.
— Блэр-Блаир… Ирвис, — пожала она протянутую руку аннэ, — его невеста.
— Что ты удумал?! — возмутилась услышанным Элаиза, повернувшись к брату. — Я не позволю! Тебе было мало прошлого раза?
— Давай без истерик, — покачал головой Дэймар и предложил Айлин локоть, на который она не сразу положила ладонь.
— Не смей уходить от разговора, — последовала за нааром хозяйка дома, подняв юбки.
— Где твой муж?
— Дэймар! Не заговаривай зубы! — от грозного голоса Элаизы мне стало не по себе, но в то же время он помог опомниться и сдвинуться с места, а не только смотреть на их спины.
— Тебе помочь? — от шепота почти возле самого уха я подпрыгнула и обернулась.
На меня смотрел смуглый незнакомец с дивными глазами цвета сочной листвы. Он тепло улыбнулся и протянул раскрытую ладонь.
— Что? Нет, — отступила я назад, толком и не поняв, что он от меня хотел.
Сердцу в груди стало тесно. Я часто заморгала, сделала еще шаг назад, а затем побежала за аннэ, боясь потерять ее из виду. И весь путь мне казалось, что в спину смотрит тот мужчина. До самой комнаты Айлин, которую еще пришлось поискать, да и поспрашивать местную прислугу, мне было душно. И даже оказавшись в отведенных аннэ покоях, я не смогла успокоиться.
— Нира? — подошла ко мне младшая Блэр. — Может, воды?
— Да-да, сейчас принесу.
— Нет, не мне, а тебе, — взяла она меня за руку и усадила в кресло.
Это было впервые, когда за мной ухаживали, и не кто-то, а сама аннэ. Она принесла холодной воды, которую я жадно принялась пить, присела рядом и выжидающе посмотрела.
— Простите за такую дерзость. Простите, — опустила я голову, прижимая стакан к груди, в которой до сих пор учащенно билось сердце.
Со мной никогда не случалось ничего подобного. Высокий, жилистый, с волосами, собранными в хвост, да еще и перепачканный — образ того незнакомца с завидной четкостью запечатлелся в памяти. Казалось, даже сейчас я могла прикоснуться к нему и почувствовать тепло кожи.
— Не извиняйся, — положила Айлин свою ладонь на мою. — И спасибо, что остаешься верной. Я это ценю.
— Но я не могу иначе! Если бы не вы, я до сих пор бродяжничала бы на улице! — слишком громко воскликнула я и с трудом сдержалась, чтобы не расплакаться от нахлынувших воспоминаний о самых тяжелых днях моей жизни.
