— Миледи Йена Кир-Илна!
Божечки! Надо же было так извратить её имя! Она вошла и встала, неприлично округлив глаза. А что она ожидала увидеть? Кухню по типу “хрущовки”? Где начало и где конец, она не поняла. Света было столько, что она не сразу и стол-то увидела. Гордо задрав подбородок, прошла к нему и остановилась.
Но обалдевшей была не только она. Видимо, её вид привёл в ступор всех, кто сидел за столом, неприлично длинным. Куда садиться? Повернув голову, увидела слева графа. Одет, как… граф, разумеется. Конечно, не в камзоле со шпагой, но и не менее помпезно. Он вскочил и смотрел на неё, хоть и в своей манере — хмуро, но видно было, что впечатлён, так и сверлил глазюками, какими-то оранжевыми, что ли. Свет от свечей что только не покажет! Она отвернулась от него, фыркнув, и посмотрела, куда можно сесть. Но к ней уже вышагивал сам граф “Бонифаций”, и, взяв под локоток, препроводил к столу. Отодвинул стул, усадил, задвинул и, нагнувшись к уху, сказал негромко:
— Приятного аппетита. Надеюсь, вам всё понравится.
Она кивнула:
— Я тоже надеюсь, — и, наконец, обратила внимание, куда её усадили. Напротив неё сидели дети и напряжённо смотрели ей прямо в глаза, не прикасаясь к еде. Она не поняла сначала, что их так волнует, а потом вспомнила — скорее всего, они боятся, что она на них наябедничает. Хм, чтобы такого придумать… Эх, как она в этот раз пожалела о своей немагичности! Хоть чуточку бы… Но на нет и суда нет, надо кумекать что-то такое без неё.
— Итак, я гувернантка… С ума сойти… Кому сказать — не поверят же… А ваш дядя, — она ткнула в близнецов пальцем, — будет ржать, как конь Пржевальского, однозначно. Жаль, что он не подготовил меня к этой встрече с вами. Я бы уж подготовилась заранее, и очень основательно… — последнее она произнесла со зловещим подтекстом. — Промолчал, гадский дядя… ну, ничего, с ним справилась, и с вами справлюсь, — Клубничкина смотрела на них по очереди, то на девочку, то на мальчика в упор, не мигая.
И они не выдержали. Первым вскочил пацан и, кинув салфетку, бросился вон из столовой, и тут же выползла Лониэлла, быстро присела и засеменила следом. Отец сих деток просто глаза вытаращил — дети без спросу вышли из-за стола!
— Что это? — повернул он голову к Ене. — Опять уже что-то натворили?
— Нууу… Ничего такого, с чем бы я не справилась. Не переживайте.
— Боюсь, что уже начал. Если раньше я переживал за гувернанток и преподавателей, то теперь начинаю бояться за них. У меня вопрос… Вы не едите детей, случайно?
