Впрыснутый в кровь адреналин заставил сильней забиться сердце, я привычно начал создавать щит и только когда резко закружилась голова, вспомнил, что сейчас, как псион, ничего собой не представляю.
Из остановившейся машины вышел шкафообразный парень в спортивном костюме с надписью латинскими буквами "Адидас". На шее у него поверх футболки висела толстая золотая цепочка. По сломанным ушам было понятно, что он занимался борьбой.
– Пацан! – крикнул он мне. – Скажи-ка, где тут у вас шестой дом? Мы уже два раза туда сюда проехали, нет его и все. А спросить не у кого.
Чувство тревоги взвыло еще сильней, люди в машине искали бабушкин дом.
Я пожал плечами
– Понятия не имею, скажите, кто вам нужен, тогда сразу соображу.
Из машины вышел еще один мужчина. Он был старше первого, толстый, и взмокший от пота, хотя утро было прохладным. Он достал из дипломата пакет с бумагами и посмотрев сказал:
– Мальчик мы ищем дом Ереминой Павлины Поликарповны, ее сын просил кое-что передать.
Чувство опасности не исчезало. Однако причин таиться я не видел, поэтому сказал:
– Вот видите тропинка, можете по ней пройти, тут недалеко.
Мужчина поморщился.
– А проехать туда никак нельзя?
Я пожал плечами.
– На тракторе, пожалуйста, а на машине точно сядете.
Из машины вылез еще один парень спортивном костюме и они начали негромко переговариваться. Когда я хотел идти дальше один из них крикнул:
– Паренек, погоди, хочешь заработать?
Я кивнул, и он продолжил говорить;
– Проводишь нас до дома, получишь сто рублей.
Он улыбнулся насквозь фальшивой улыбкой и вытащил из кармана сторублевую бумажку.
Я ничего не мог понять, он явно врал про отца, у того не было таких знакомых или друзей, да и чувство опасности не уходило.
Но тут лысый мужик, разглядывающий фотографии из пакета, поднял на меня глаза, и в них мелькнуло узнавание.
Хватайте его! – крикнул он своим спутникам, и первый схватил меня за руку.
Сделал он это зря, потому, что я послушно последовал за этим движением и впечатал темя ему в лицо. Толстяк отпустил мою руку и завалился на спину, из его разбитого носа струей хлынула кровь.
В этот момент в голове вспыхнул взрыв, и я потерял сознание.
Пришел в себя от холода, в каком-то помещении без окон. Пахло сыростью и мышами. Когда попытался шевельнуться, невольно застонал от боли в затылке. Дернувшись, понял, что прикован наручниками к трубе отопления, которая сейчас была холодной.
Видимо, стон был услышан, потому, что в помещении открылась дверь, и темный силуэт в проеме посветил мне в лицо фонарем. Я снова вскрикнул, на этот раз от яркого света, напрочь отрубившего ночное зрение.
