– Улыбнись еще, – говорит мне. Неуверенно растягиваю губы. Он тянется, целует ямочку. Это кажется таким личным, интимным и чувственным, что я замираю, только сердце начинает биться быстрее. Что-то слишком часто оно ускоряется рядом с Костей. Мы смотрим друг на друга, потом я сама склоняюсь, начинаю его целовать. Костя сразу подается навстречу, и честно сказать, время до приезда пиццы мы проводим в горизонтальном положении.
Едим ее, сидя с ногами на кровати.
– Тебе надо нормально питаться, мышонок, ты очень худая.
Я закидываю голову, открываю рот и запускаю туда сложенный трубочкой кусок пиццы, с которого свисает расплавленный сыр. Съедаю кусок и облизываю пальцы под Костиным взглядом.
– Я просто всегда худая, – отвечаю ему. – Комплекция такая. Ты уедешь сегодня?
Вопрос вырывается сам по себе, наверное, я слишком долго кручу его в голове. Костя прожевывает, глядя на меня.
– А можно остаться?
Неуверенно улыбаюсь.
– Можно.
– Тогда останусь.
Опускаю взгляд, боясь, что в нем будут видны мои эмоции. Впрочем, кроме радости там еще много всего.
– А как же Илья? – поднимаю на Костю глаза. Он хмурится.
– Я с ним поговорю. Мы не виделись с того момента, как я привез его из больницы.
– И… Как ты думаешь, как он отреагирует?
Костя пожимает плечами.
– Сложно пока сказать.
У него снова звонит телефон.
– Ох, как они мне надоели, – Костя ложится на кровать, снимая трубку. Он без рубашки, и я могу любоваться его подкачанным телом, пока он не замечает этого. Господи, даже не верится, что это все по-настоящему происходит. Если бы кто-то мне сказал, когда мы познакомились, что я и Костя будем заниматься сексом и есть пиццу в моей кровати, я бы только посмеялась в ответ.
Перевожу взгляд на Костино лицо и вижу, что он стал очень серьезным. Хмурится, слушая собеседника. Потом поднимается и идет в кухню.
– Хочешь сказать, он может быть связан с азиатом? – слышу вопрос и отчего-то застываю. Перед глазами встает мужчина из леса. Может речь идти о нем? Невольно напрягаюсь, прислушиваясь. Тихо сползаю с кровати и подхожу к дверному проему.
– Этого только не хватало, – слышу Костины слова. – Ладно, поройся в его прошлом основательно. Если он связан с азиатом… Не уверен, что тогда появление Ольховского случайно. Якову Санычу пока ничего не говори, – добавляет тише, а я отступаю обратно. Сажусь на кровать, поспешно взяв пиццу, откусываю кусок. Сердце колотится так, что, кажется, Костя просто услышит его стук и все поймет.
