Приподнимаюсь на локте и спрашиваю:
– Как Илья?
Костя хмурится, но я не могла не поинтересоваться. Несколько раз хотела написать Илье, но так и не решилась. Уходя уходи, как говорится.
– Нормально. Вернулся домой, царапины зажили, рука в гипсе. Но он вроде ничего, справляется.
Я киваю.
– Ну а в целом, как он?
Костя усмехается.
– К общению не стремится. Сказал, хочет побыть один какое-то время. Я не стал настаивать.
Вздохнув, ложусь обратно, кусаю губу в задумчивости.
– Нат, – зовет Костя, снова приподнимаюсь. – Не принимай близко к сердцу.
Усмехаюсь в удивлении.
– Шутишь? – сажусь на кровати, кутаясь в пододеяльник.
– Я не о том. О ваших отношениях. Понятно, что нехорошо вышло, но… он переживет.
– Очень мило.
Костя вздыхает, садится напротив меня, тянется, целует, дразнится, оттягивая зубами нижнюю губу. Желание вспыхивает внизу живота и разносится по телу теплом.
Костя становится напористым, укладывает меня на кровать, располагаясь сверху. Целует.
– Ната, Ната… – шепчет вдруг. – Никогда и никого я так не хотел. Это какое-то помутнение.
Цепляюсь за его плечи, притягиваю к себе. Наверное, так и есть: помутнение. Которое пройдет. Но сейчас я не готова думать об этом, потому что мне просто очень хорошо рядом с ним.
– Так разберись как-нибудь без меня, – Костя сидит на моей кухне за столом, пьет чай и с кем-то говорит по телефону. По-моему, за эти пару часов его мобильный должен был разорваться от количества звонков. – Шеф внезапно удрал с работы, и все встало? Слав, так не бывает. Я в тебя верю, давай.
Он кладет телефон на стол, делает глоток чая, я говорю:
– Есть у меня нечего. Могу макароны сварить.
Костя усмехается.
– Давай пиццу закажем. А чем ты вообще питаешься, мышонок, если не готовишь?
Я пожимаю плечами.
– Чем придется. Эту неделю даже не знаю, не помню, как часто я ела.
Он бросает внимательный взгляд, я тушуюсь. Костя, наверное, даже не представляет, что на самом деле творится сейчас в моей голове. Насколько мне неуверенно рядом с ним, насколько я чувствую себя уязвимой. А еще миллион вопросов: останется ли он еще? Или уедет? Сейчас? Позже? Завтра? А что будет после того, как он уедет? Да, он сказал, давай попробуем, но… И так далее по списку, всего не перечислить.
Костя опускает глаза в телефон, потом откладывает его в сторону.
– Пиццу обещают через сорок минут.
Киваю, улыбнувшись.
– Иди ко мне, Нат, – слышу его слова, смотрю неуверенно, но поднимаюсь. Обхожу стол, замираю возле его ног. Он притягивает меня, усаживает сверху.
