В последние десятилетия Таман Сари превратился в подобие Монмартра, где расположились десятки студий художников по батику. Тут же живут их семьи. Ходить по этим студиям, наблюдать процесс создания картин по батику, выбирать полюбившуюся картину— истинное наслаждение. В 70-е годы в связи с туристским бумом кратон, включая Таман Сари, начали реставрировать.
Кратон служит местом проведения различных религиозных праздников. Самая крупная праздничная церемония — гребег, которая проходит трижды в год: в день рождения пророка, в последний день поста и в день жертвоприношений Идул Адха. Во время праздников султан подносит простому народу угощение в виде «рисовой горки» и прочих кушаний. Устраивается молебен, которым руководит сам султан. Во время гребега в Большую мечеть кратона вносится гамелан. Затем султан в сопровождении свиты обходит сооружения и деревья кратона. Каждый вид дерева символизирует чтото определенное: покорность всевышнему, умение говорить умно и приятно, доброту души и т. п.
В Джокьякарте, как нигде на Яве, чувствуешь присутствие прошлого и утонченную культуру яванцев. Поражает размеренность жизни и спокойствие. Если иностранец побывает в Джакарте, Бандунге, Семаранге, Сурабае, но не побывает в Джокьякарте или Соло, у него сложится превратное представление об Индонезии.
Джокьякарта — самый яванский город Явы. Там все живет по раз навсегда заведенному порядку: идет неторопливая торговля в многочисленных художественных салонах и на базарах, спокойно работают ремесленники— чеканщики по серебру, художники по батику, изготовители масок. Идут занятия в Академии художеств, в Академии национальной музыки, оттачивают мастерство танцоры и музыканты, стайки мальчиков и девочек неторопливо крутят педали велосипедов, направляясь в школу. Ни в одном городе Индонезии я не видел так много велосипедистов. И как это прекрасно! Не то что в Джакарте или Бандунге, где трудно дышать из-за выхлопных газов автомобилей и мотоциклов, а мотоциклисты носятся с такой скоростью, что рябит в глазах. В Джокьякарте все до того спокойно, что даже грозный сосед-вулкан Мерапи, кажется, старается пыхтеть потише, чтобы не нарушить спокойствие города. Девушки Джокьякарты и Соло славятся красотой, женственностью и целомудрием. Под стать им и природа: умиротворенная и целомудренная. Особенно очаровательна Джокьякарта ранним утром, когда с окружающих гор веет прохладой. Оживает же город с закатом солнца, когда наступает волшебная тропическая ночь и тысячи фонарей и маленьких керосиновых ламп освещают торговые улицы и базары. Так и хочется воскликнуть на манер Гоголя: «Знаете ли вы джокьякартскую ночь?» В ночные часы (а в Индонезии сразу после захода солнца наступает ночь) особенно хороша главная торговая улица Малиоборо, где можно найти любые художественные произведения прошлого и настоящего. Ни с чем не сравнимо удовольствие переходить от одного киоска к другому, от одной груды «художественных» изделий, расположенной прямо на тротуаре, к другой, прицениваться, брать в руки, торговаться. Слово «художественные» я взял в кавычки, а, пожалуй, зря, потому что все, что там продается, включая подделки и имитации, сделано талантливыми людьми и отличается большим вкусом. Однако не всегда Джокьякарта была такой спокойной, сугубо яванской, как сейчас. Знала она и бурные периоды: с 1946 до конца 1949 года она была «фронтовым городом», столицей борющейся республики.
