Он перехватывает мое запястье и, чуть завернув, заставляет выронить игрушку.
— Альфу членом по голове? — Обалдело округляет глаза, напирая на меня. Пригвождает к стене, коленом разводит мои ноги и, маниакально вдохнув запах моих волос, обнажает зубы: — Не почувствовала запечатления? Как так? Невинность твоя мне подарена. Меня пометила. Клеймила. В груди жжет.
— Это изжога, — отвечаю я с застрявшим в горле хрипом от испуга.
Все бабочки из живота вмиг улетучиваются, как только мужские глаза начинают наливаться кровью. Всматриваюсь в них и обнаруживаю для себя, что не замечаю линз. Но ведь такого природного цвета у радужки просто не бывает!
— Ты хоть понимаешь, что теперь мне нужно жениться на тебе?! Сделать тебя своей самкой?! Волчицей… — в его голосе вместе с угрозой звучит отчаяние.
Неудивительно, он же умом тронутый. Какая самка? Какая волчица? Бухой, что ли?
Он опять принюхивается. Задолбал уже, блин! Я в канализационный люк провалилась. От меня и так тот еще душок, а этот придурок кайф от него ловит. Дегенерат какой-то.
Оторвав от моего лифчика бейджик, он ухмыляется. Успеваю прочитать на нем «БарСук», прежде чем он летит в сторону.
— Больше это тебе не принадлежит, — продолжает отмороженный патлатый. — Теперь ты моя истинная. Правда, я пока даже отдаленно не представляю, как представлю стае своей парой… — смеряет меня оценивающим взглядом. — Шлюху.
Ну знаете ли, это уже слишком! Дурнушка — да. Зашоренная — согласна. Но назвать меня шлюхой!
Мужчина оставляет меня, приоткрывает дверь комнатушки, в которой мы зажимаемся, и кричит:
— Басанти!
Из глубин затемненного зала сюда тянется странная развеселая до упоротости музыка, громкие голоса, пьяный смех и клубы табачного дыма.
Я сползаю по стене, щипая себя за тыльные стороны ладоней. Это какой-то сон. Бред. Кошмар. Но ощущения настолько живые и реальные, что я начинаю сомневаться в призрачности происходящего. Опять рукой шарю в поисках какого-нибудь оружия, успокоительного, талисмана, в конце концов, пока мужчина, только что лишивший меня девственности, тихо перешептывается с какой-то девицей лет восемнадцати. Та стреляет в меня глазками, кивает, поддакивает. Я поднимаю с пола первую попавшуюся коробку и прижимаю к груди, молясь, чтобы эта штуковина вернула меня домой — к моей озабоченной начальнице, которой я буду покупать резиновые члены на любой вкус и цвет, лишь бы выбраться из этого дурдома.
Выдохнув, переключаю внимание на надпись позади коробки: «Стимулятор клитора Пингвин». Охренеть просто! «Эстетическое совершенство и удовольствие от бесконтактной стимуляции». Во как! «Вы ощутите не только вакуумное давление, но и волновую пульсацию, растекающуюся бесконечным восторгом по всем рецепторам тела».
