Прочихавшись, я подняла на него взгляд и открыла было рот, чтобы сказать...
Так и замерла.
“Ого, а у Голденваля работает чертовски привлекательный тип” — пронеслось в голове, когда я увидела темноволосого мужчину, который сверлил меня убийственно проницательным и наглым взглядом. Он правда был обжигающе красив. Но взгляд “ты — говно” немного портил впечатление. Левое ухо мужчины было проколото и в нем торчало несколько колечек-сережек, а тонкие пальцы усыпаны перстнями с драгоценными камнями.
— Добрый.... день, — пробормотала я, спешно задирая подол и доставая деньги из трусов. Потом до меня дошло, что я свечу нижним бельем и я мысленно хлопнула себя по башке, покраснев. — Тут это... у одной девушки между ног чешется. Я из бара “БарСук”. Нужно что-нибудь... что лечит.
Похоже, мое красноречие надолго попрощалось со мной.
Мужчина изогнул в ответ темную бровь. Это было единственное его движение за все время, пока я тут стояла.
— Чешется или печет? — хриплый, красивый и чем-то знакомый голос мурашками пробежал у меня по рукам, отчего я замерла. — Еще какие-нибудь симптомы есть? Волдыри, бляшки, тошнота, головокружение? Боль в животе?
— Не знаю...
Он вздохнул, закатив глаза и показал пальцами в сторону края прилавка.
— Деньги туда клади.
Я послушно положила пару купюр на краешек. Мужчина, сохраняя на лице задолбанное выражение, вроде того, которое я вечно замечала у сотрудников на почте, полил на руки из какого-то пузырька, потом кончиками пальцев подхватил брезгливо мои деньги и кинул в маленькую плошку с раствором.
— Я не больна, — возмущенно выдохнула я, поняв его маневры, — у меня ничего не чешется, можете руки не полоскать.
— Самира, — мужчина издал короткий смешок, — ты уже четвертый раз приходишь ко мне и врешь про какую-то больную девушку. А потом ходишь с синими от зелья губами и носишь у себя под юбкой амулеты от Валеонской горячки.
— Что? — этот вопрос я прохрипела, как больная собака, потому что от ужаса у меня перехватило горло. Я слабо представляла, что такое Валеонская горячка, но понимала, что если амулет под юбкой — это что-то интимное. — Вранье.
Передо мной со стуком появилось зелье в маленькой, розовой бутылочке.
— Три раза в день по чайной ложке. Без пропусков.
— Ага, спасибо, — я схватила зелье, пряча его в складках юбки платья, — только это реально не мне. Я... что... — я замялась, — реально приходила за лекарством от какой-то болячки?!
Мужчина, который собирался уже уходить куда-то в подсобное помещение с тарелочкой, в которой плавали мои деньги, бросил на меня насмешливый взгляд из-за плеча.
