– Гена, а кто же она такая, как не жаба?! Она что примчалась к супругу, у которого сердечный приступ? Что-то я ее тут не вижу! – Надежда Алексеевна демонстративно заглянула под кровать сына. – Она, видишь ли, дылду нашу, дубину стоеросовую, прости, Господи, внучку мою оставить ни на минуту не может! Она ее сколько лет рожать не хотела? Все тебе голову морочила, а теперь ни на минуту с ней не расстается. Как будто бабка родная за ребенком приглядеть не сможет!
– Какая бабка? – удивился Воронин.
– Какая, какая? Такая! Мать твоя! Она дочке твоей как раз бабкой приходится! Не знал? Так жаба твоя все сделала, чтобы внучку единственную от меня подальше держать. «Ой, Надежда Алексеевна, летите уж лучше вы к Геночке. У нашей Светочки такой важный период, вы с ней не управитесь, а Геночка меня поймет и не осудит», – Надежда Алексеевна очень достоверно изобразила Лизу Воронину. – Прости, Господи! Не управлюсь я?! Я сына директором завода вырастила, а со Светкой, с коровой нашей не управлюсь! Я б ее, конечно, в первую очередь на диету посадила. А то раскормила девчонку! Как ее только конь выдерживает? Хотя за деньги теперь даже конь слова поперек никому не скажет! А Геночка-то, конечно, жабу свою никогда не осудит. Потому что Геночка, сынок мой любименький, самый настоящий непроходимый дурак! Валяется тут на краю света один, вот-вот дуба даст!
– Так! Что тут у вас? Почему крик и шум? – В дверях палаты стояла доктор Немкова. – Нашему больному нельзя нервничать.
При этих её словах Надежда Алексеевна замерла на полуслове и радостно улыбнулась, внимательно разглядывая столь очаровательного доктора.
– Это моя мама прилетела, познакомьтесь, – сообщил Воронин. – Ее Надежда Алексеевна зовут. Мам, а это доктор Немкова.
– То, что это доктор Немкова, я и без тебя вижу, на бэйджике написано, – проворчала Надежда Алексеевна. – Скажите, доктор, а как вас зовут? – спросила она Немкову, протягивая ей руку.
– Петра! – представилась доктор Немкова.
– Вот, сынок, познакомься, эту милую девушку зовут Петра. Совсем как известную топ-модель. Та тоже Петра Немкова.
– О, я, как видите, совсем не топ-модель, это совпадение, фамилия распространённая, ещё Божена была Немкова, но она писательница. А меня можно просто Петя звать, так меня все мои русские друзья зовут еще с институтских времен.
– Нет, ни за что, – возмущённо заявила Надежда Алексеевна. – Нельзя такую прекрасную девушку называть мужским именем, да еще Петя! Это ж практически Вася! Можно я буду звать вас Петрушей?
