Остриё иглы, будто магнит, удерживает взгляд мага. Он отползает и пытается плотнее вжаться в стену, но его лопатки и так прижаты к камню. Он молчит, глядя как руки коротышки приближаются к его лицу. Он молчит, когда металл касается века, и тьма тонет в багровых всполохах. Он молчит, когда мир тонет в боли — не потому что горд и не потому что упрям. Он молчит просто потому, что кричать бесполезно.
* * *
Ната распахнула глаза и приготовилась притянуть мага к себе, но вместо этого тут же воздела руку, готовая пpоизнести заклятье.
— Тихо, — услышала она шелестящий голос.
Рэн лежал на боку, подогнув под себя ноги. Веки его подрагивали, а кулаки сжимались, вызывая желание обнять. Успокоить.
На полу возле постели на корточках сидела фигура, будто бы высеченная из лавы. Фигура была женской, однако очертания её казались такими чуждыми, что Ната с трудом решилась бы причислить ее к слабому полу. Рука демона лежала на лбу чародея. Ната раскрыла было рот, чтобы заговорить, но голос изначальной опередил её:
— Не буди его. Сегодня тебе нечего ему сказать. Я сделала так, что этой ночью он больше не увидит сңов. Спокойный сон — это всё, что я могу ему дать.
Она замолчала. Ната ждала продолжения, но его не последовало. Фигура слегка изменила позу — будто бы перетекла в другую форму — и медленно растворилась в воздухе.
* * *
Это был первый случай, когда Ната проснулась раньше Рэна. По крайней мере, когда она открыла глаза и приподнялась на постели, маг всё ещё лежал, свернувшись калачиком, и не двигался. Ната прикоснулась к его плечу. Но лишь через несколько минут Рэн окончательно вынырнул из сна и положил свою ладонь поверх ладони Наты.
— Доброе утро, — сказала ведьма, крепче сжимая плечо чародея. — Как ты спал?
Рэн убрал руку и сел, свесив ноги на пол, спиной к ведьме.
— Я не хочу об этом говорить, — сказал он безразлично.
— Χорошо. Пoговорим о чём-то другом?
Ρэн опустил голову. Пауза затягивалась, и Ната на секунду испугалась, что маг для неё теперь потерян. Но Рэн все-таки заговорил:
— Когда ты собираешься меня отдать? — спросил он все с тем же деланным безразличием.
Ната перекатилась через постель и, сев рядом, протёрла заспанные глаза.
— Я не отдам тебя, если ты не хочешь.
Рэн некотoрое время молчал. Затем положил ладонь на запястье Наты и крепко сжал.
— Спасибо, — сказал он, — но я не смогу выполнить своих обещаний. Похоже, я и правда годен лишь для одного.
Ната обняла Рэна за плечи и притянула к себе.
