На эту мысль от Василия прилетело удивление.
Да, маг ошибся. Я не могу излучать магию, но я могу чувствовать её. Мои навыки, полученные в корпусе псиоников, позволяют сделать твоё тело отличным приёмником.
Я прикусил губу. А ведь каждому псионику известно — именно верхние чакры принимают сигналы. Только они обладают такой чувствительностью.
Что-то витало вокруг меня, какие-то разрозненные мысли, словно обрывки голосов. Я пытался зацепиться, но не мог, чего-то не хватало.
Василий вдруг заволновался, пытаясь мне подсказать. Сильная эмоция — он обижается, что я не даю управлять телом.
Ну, ладно, давай, пробуй…
Я расслабился, пытаясь нащупать ту грань, за которой вечно томится бывший хозяин тела, и усилием воли слегка отодвинул границу.
Моя рука неожиданно протянулась, схватила одну из палочек-свечек, торчащих в стаканчиках. Приложила свечку кончиком к драгоценному камню пирусу, торчащему в центре постамента.
Через пару секунд палочка заискрилась и занялась ровным красным пламенем. Я спокойно поставил свечку в едва заметный паз на постаменте.
Василий внутри расслабился, давая понять, что всё сделано, как надо.
— И что? — прошептал я, покрутив головой.
Ничего не изменилось, но я продолжил настраивать себя на приём картинок из прошлого. Тут ноздрей коснулся сладкий дым благовония, я непроизвольно вдохнул…
* * *
«Я счастлив. У меня родился сын, которого я так долго ждал.
Моя рука протянулась, подхватила сразу горсть свечек. Я старательно разжигал их, потом вставлял в пазы, приговаривая:
— Прадед, это для тебя… И тебе, прабабушка, ведь именно Твоя Луна сейчас над нами.
Ещё одна свеча встала в паз:
— И тебе, Первый Предок, положивший начало нашему великому роду. Будь благословенна твоя кровь, которая не иссякает уже столько поколений. Признаюсь, я уже думал, что буду той самой плешивой собакой, которая прервёт Вечность Лунной крови….
Я засмеялся, чувствуя, как спадает с плеч невыносимый груз. Всё, у меня есть наследник, и род Борзовых всё так же велик.
— Первый Предок, пусть ведут тебя Святые Привратники в мир, где всегда светит Твоя Луна. И пусть никогда тебе не встретится Последний Привратник…
Свечки в пазах зашипели, разгораясь, и заплевались искрами. Дым стал рисовать какие-то узоры, закручиваясь кольцами.
Я вскинул голову, пытаясь понять, что хотят сказать предки. И приложил ладонь к носу пса на стеле.
— Нет! Нет! — я закричал, — Это мой сын! Мой!
Тут же я падаю ниц, больно стукаясь лбом о коврик, и чувствую, как слёзы текут по щекам.
