Сначала я нервничала и вздрагивала каждый раз, когда они придумывали что-нибудь новое. Особенно меня нервировали паузы между их попытками добраться до меня. В эти периоды они всячески истязали меня. Как выяснилось, каким-то образом я чувствовала их прикосновения даже без физического контакта. Они по очереди огладили все, что им захотелось. Затем принялись щекотать меня. А спрятаться-то не куда! Я извивалась, заходясь от истеричного хохота до тех пор, пока бессильная ярость не захлестнула меня.
И вот именно тогда на кончиках моих пальцев зажглись два крошечных шарика. В одном из них бесновались молнии. В другом — кружила хороводы снежная вьюга. Их появление было неожиданным не только для меня.
Мужчины уставились на них, позабыв обо всем на свете. А затем во взглядах, обращенных на меня, появилось странное выражение. Удивление, смешанное с…нежностью и превосходством. Облокотившись о прозрачную крышку, они стали пристально наблюдать за этими шариками и что-то говорить мне. Я совершенно ничего не слышала. Мой саркофаг надежно ограждал меня не только от окружавшего мира, но и от наполнявших его звуков.
Удивительным было то, что они не обжигали и не замораживали мои пальцы. А по мере того, как я немного успокаивалась, они стали менять свой цвет. Огненный фаерболл из алого стал превращаться в яркий голубой шарик. Морозный — из темно-серого с белыми вьюгами превратился в светло-серебристый шарик, наполненный белоснежными снежинками. Блондин первый приподнял ладонь почти вровень с моим лицом, и в ней тут же оказалась заснеженная сфера, отличавшаяся от моей только лишь размером. Брюнет решил не отставать от своего спутника, и вскоре на его ладони полыхал крупный фаерболл с искрившимися в нем молниями.
Удостоверившись, что я внимательно слежу за ними, блондин запустил свой шарик в ближайшее дерево. Мгновение — и оно превратилось в сосульку. Очень пушистую сосульку. А стоило запустить в эту огромную замороженную глыбу камнем, как в небо взметнулось облако из обледенелых листьев-снежинок.
Свой фаерболл брюнет запустил в скалу, которая тут же вспыхнула, словно факел.
Они будто показывали мне, как именно я могу использовать свои шарики. Но внутри саркофага никого и ничего кроме меня не было, поэтому и метать мне было не во что. Потушить их я тоже не могла. Вот не могла, и все тут. Понемногу я начала паниковать.
Огоньки все горели, вот-вот готовые сорваться с кончиков пальцев, спасители не появлялись, а преследователи тоже поводов для успокоения мне не давали.
