— Мне кажется, Дерен поймёт, — сказала Амаль задумчиво.
— Даже если поймёт… Я верю, что ваши смогут договориться и оставить меня при храме. Я… — он уставился в золотистые глаза девочки. — Я тебя очень люблю. Но я научился летать, и без этого у меня тоже уже ничего не получится.
Амаль молча легла рядом с Рэмом и прижалась к его плечу. Она верила, что всё пройдёт и потом будет хорошо. Обязательно.
Рэм выговорился и теперь молча ругал себя. Ну вот и зачем было переваливать свои проблемы на Амаль? Ему легче от того, что теперь и она будет мучиться?
Ситуация как была безвыходной, так и висит не понять на чём. И непонятно, что будет, когда его разоблачат.
Если исходить от способностей Дерена читать мысли, то разоблачение всего лишь вопрос времени. Ну и что потом?
Что?
Рэм вздохнул и поцеловал Амаль в золотистую макушку.
— Ладно, прорвёмся, — сказал он. — Пошли купаться?
— А ты догонишь меня? — робко спросила Амаль.
— Догоню! — Рэм постарался показать, что ему уже весело. А это была так, минутная слабость.
Амаль вскочила и побежала к воде. И Рэм, конечно, догнал. И даже чуть-чуть потащил под воду с криком:
— Попалась!
Купающиеся по соседству, смотрели на них с интересом, но подойти не пытались.
Рэм вдруг отпустил шутливо отбивающуюся Амаль и остановился, поражённый мыслью о том, что совсем не знает её друзей. Не видел никого за эти два дня.
А вдруг её тут обижают?
— Слушай, — спросил он, оглядывая длинный пляж. — А друзья у тебя в общине есть? Ты же сирота, может, тут это не любят?
Амаль засмеялась, начала отжимать намокшие волосы:
— Конечно, есть. А сирот в общине много. Даже больше, чем не сирот.
— А почему я никого не видел?
— Среди моих друзей много старших учеников, — пояснила Амаль. — Они не хотят тебя пугать. А младшие — сами стесняются.
Рэм задумался.
— Но… я же никого не обижу.
— Они знают. Они часто видят имперских военных. Но среди младших принято обходить их сторонкой. Они не знают, что ты — совсем другой. А я не хочу ни с кем делиться. Ты скоро улетишь. Пусть ты пока будешь мой другой?
— Теперь ты знаешь, почему я другой, — вздохнул Рэм.
— Может быть, ты совсем скоро изменишься, — тоже вздохнула Амаль.
— Дерен сказал, что война кончилась. Может, мне и не придётся ни в кого стрелять. А если придётся…
Рэм не знал, что сказать. Не знал, как можно сохранить себя.
Он учил в школе, что меняет людей именно то, что они делают. Человек — очень зависим от требований среды. Обычно он приспосабливает своё понимание добра и зла под себя.
