И тут вдруг Астахов со своей теорией. И ведь он прав, и её могут спросить.
Курсанты загрустили. Мастер-сержант открыл файл со всякими каверзными вопросами. Был у него такой.
— Ну что, — сказал он. — Повторяем устройство шлюпки?
Рэм тоже открыл блокнот, чтобы записывать. Тесты его немного пугали. Он не понимал, будет ли это как в медцентре? Или что-то похожее на обучение на станции, только покруче?
Казалось, что Эрг — нарочно не рассказывает подробнее. Чтобы попугать.
Не может же он даже предположений не иметь, что там будет?
— Давайте вы, — предложил Астахов. — Что мы имеем в разрезе?
Он вызвал над браслетом схему устройства среднетоннажной шлюпки.
— Не подглядывайте в свои записи. Главное не ответ. Вы должны понимать, что видите. Что у нас первым слоем на схеме?
— Хемопластик.
— Хемопластиковая броня. Дальше?
— Биметаллический сердечник, — сказал Дин. — Потом внутренний слой хемопластика.
— В чём опасность этого слоёного пирога? — спросил Астахов.
Курсанты замерли.
— Ну, как мыши, ей богу. Рэм?
— Он перегревается, — пацан отвечал машинально. С этим сердечником при ремонте была куча проблем. — Один хемопластик почти не греется при светочастотном ударе. Шлюпка была бы неуязвимой… Но нагревается металл. Есть разные сплавы, но у всех есть свой температурный предел. Тут трудно идеальный вариант выбрать.
— А почему шлюпка внутри не имеет другого покрытия, только хемопластик? — спросил Астахов.
— Ну, вот потому и не имеет, — пожал плечами Рэм. — Перегреется и вспыхнет. Хемопластик не горит.
— Что ещё не горит?
— Далтит, — подсказал один из старших.
— На шлюпки ставят?
— Да. Но дорого.
— Точно, — согласился Астахов. — Так что если бы в шлюпке был пластиковый салон, как в катере, прямое попадание — и пожар. А так шлюпку вывести из строя сложнее, чем катер. Да и чем крейсер — тоже. Почему, понимаете?
Тут уже задумались все.
— Маленькая она, — не стал мучить Астахов. — Нет запаздывания щитов при больших скоростях. Вернее есть, но опытный пилот легко может это небольшое запаздывание компенсировать.
— А как? — спросил Рэм.
— А вот этому уже учат на практике. Для того и сажают второго пилота с первым. Тут мало понять, схемы-то я вам покажу. Нужно срастись с движением. Ощущать его.
Рэм вздохнул. Летать вот так, на сверхскоростях ему очень хотелось. Но станция была последней ниточкой, связывающей его с прошлой жизнью.
Что будет, если она порвётся? Что если Рэм улетит, как гелиевый шарик на ярмарке? И никогда никуда уже не вернётся.
