Ну почему вот так с этим проклятым возрастом? У него же всё получается! Даже Эрг им почти доволен.
— Ты чего надулся? — спросил Астахов, уловив, что мысли у курсанта совсем невесёлые. — Я ж тебя не ругаю. Если Эрг к тебе придирается, так и скажи.
— Да он вообще такой. Всех подначивает. Я привык, — решил немного признаться Рэм. — Но с вами как-то спокойнее.
— Ну, если всё нормально, — кивнул Астахов, — тогда запоминай, как ведут себя показания приборов в магнитной аномалии. Ничего страшного в аномалиях, как правило, нет. Но могут дезориентировать. Сбить с курса. Всегда смотри на показания навигационной машины — она самая надёжная.
— Но ведь и в ней эксполятор может сгореть?
— Верно, — кивнул Астахов. — Крайне редко, но и такое бывает.
— А в полевых условиях эксполяторы поменять можно?
— В теории можно всё. Не помню, чтобы приходилось кому-то, но запасные эксполяторы в техническом кармане есть.
Рэм покачал головой:
— Так не бывает: никто не меняет, а в ремкомплекте есть.
Астахов улыбнулся.
— Это нужно совсем в другом режиме летать, чтобы у тебя эксполяторы горели. С другими нагрузками на навигационную машину. Я ведь не пилот крейсера. Зато знаю все основные модели шлюпок и катеров, многие и сейчас в ходу на отдалённых планетах. Пилот крейсера — очень узкий спец, а моё дело — понимать общие принципы, особенности конструкций.
Рэм кивнул.
— Значит, есть ситуации, когда эксполяторы горят и их приходится менять прямо на ходу? — уточнил он.
— Есть, — согласился Астахов. — И есть пилоты вне категорий. Вот они и гробят машины. Выносят им мозг.
— Это плохо?
— Это иначе. Понимаешь, мир каждого из нас складывается из десятка знаковых вещей. Вот у Марвина есть его станция — это его мир. У тебя раньше был дом — и это как бы иное измерение, понимаешь? Вы с Марвином жили в разных реальностях. А потом тебе пришлось реальность менять. Вот так и пилоты крейсеров живут в реальности своего мира. У них — иные полётные задачи, требования, категории. Наверное, наша жизнь тоже кажется им странной. Нелогичной. У каждой реальности — своя логика. И нет какой-то общей логики для всех.
Рэм кивнул.
Он давно подозревал, что споры оттого и бывают такими горячими, что миры у людей в голове разные.
Вот даже юрист. Для Рэма он иррациональный враг. Но ведь и в желании юриста уничтожить мальчишку есть какая-то пока непонятная логика. Рэм ему чем-то мешает. Но чем?
— А Марвин не против, чтобы я остался на станции? — тихо спорил пацан.
