До чего же воинственный настрой, сколько рвения к битве за справедливость. Жаль, что я успела потерять веру в собственные силы к сопротивлению. Дядя Густав умеет быть настойчивым. Эспин прав, он съест меня с потрохами и не подавится, раз теперь на кону не умозрительное, а вполне реальное наследство дяди Руди. Вот только никто и никогда не видел его завещания. Вот будет смеху, если я выйду за Эспина, а потом выяснится, что всё своё состояние дядя Руди завещал географическому обществу или аэроклубу. Хотя нет, смешно точно не будет. Дядя Густав на мне обязательно отыграется, да и Эспин тоже. Не будут они обо мне заботиться. И содержать меня до конца моих дней тоже не станут.
Значит, нужно что-то предпринимать, нужно что-то делать. Вот только что? Надо подумать, но на сытый желудок. Бая права, нехорошо обижать кухарку и вечно недовольного Брума. Вот поем и обязательно придумаю, как остаться свободной и независимой.
Глава 6
– Никакой свадьбы, пока я в трауре, – пришлось мне объявить дяде Густаву, когда он снова пожаловал вместе с Эспином в дом дяди Руди. – Это неприлично. Погиб мой опекун, почти отец. Как я могу изображать радость и счастье, если мне положено скорбеть?
В доказательство своей печали, я уже который день носила чёрное платье с чёрным кардиганом и чёрную бархотку вокруг шеи. Я даже нашла в шкатулке чёрные бусы и серьги с маленькими чёрными агатами. Правда, дядю Густава моё облачение не сильно впечатлило.
– Хорошо, свадьбу можно отложить на несколько месяцев. Но тянуть с оформлением опекунства я не могу. Скоро в мэрии выпишут свидетельство о смерти Рудольфа, после этого я буду обязан возложить заботу о тебе на свои плечи.
– Зачем же так утруждаться? Может быть, дядя Олаф с тётей Линдой захотят разделить с вами эту ношу?
Да, я успела позвонить им и слёзно попросить помочь мне справиться с навалившимися трудностями. В этом и был мой план – стравить сводных братьев за право стать моими опекунами. Нехорошо и подло с моей стороны, но разве дядя Густав собирается поступить со мной лучше? А так у меня будет хоть какая-то защита от его безраздельной власти.
– А ты та ещё интриганка, – погрозил мне пальцем дядя Густав. – Ну, ничего, скорби пару месяцев, в этом ты права, приличия надо соблюдать. А потом выйдешь за Эспина. Тогда ни Олаф, ни Линда и близко не подойдут к порогу этого дома. Разве что по особому приглашению и с моего согласия. А что ты хотела? Тащить у тебя из-под носа мои деньги я им не позволю.
